пришли тревожные новости.
– А здесь ещё жду я, уже полчаса! – вмешался Штыгин, достав из кармана командирские часы без ремешка.
«Она явно не справится с таким наплывом информации. Если Кирилл Петрович не воспользуется случаем и станет деликатничать, значит, он просто болван».
Но молодой человек смекнул что к чему и не упустил шанса.
– Мне ещё нужно разобраться с новым кабинетом. До свидания, Маргарита Генриховна!
– Не забудьте про отчёты: на компьютере или от руки. Главное – срочно.
Она застыла будто статуя, пытаясь вспомнить, что ещё хотела сказать. Это был профессиональный дефект, свойственный некоторым учителям, перегруженным слишком большим количеством обязанностей. В школе часто бывает так, что педагогу одновременно нужно принимать ответственное решение, говорить вслух, не сбиваться с логической цепочки, делать что-то руками, следить за группой детей и планировать следующий шаг. От соединения совершенно разных по типу действий возникает мозговой диссонанс, который в обычной жизни становится привычным. В ответ на такую перегрузку мозг преподавателя стопорит все двигательные и умственные процессы буквально на несколько секунд, после чего снова запускает их. Этот эффект не раз испытывал на себе и сам Штыгин, называя его «коротким замыканием».
Пока Маргариту Генриховну «размыкало», Озеров незаметно кивнул Роману Андреевичу и скрылся за дверью.
Штыгин сразу пошёл в атаку:
– Зачем меня вызывали?
Завуч тут же пришла в себя и закопошилась на столе, потом медленно села и посмотрела на учителя долгим взглядом.
«В её возрасте уже нельзя так суетиться, – подумал Роман Андреевич, с жалостью глядя на тёмные круги у неё под глазами. – Кому и что она хочет доказать?»
Маргарита Генриховна начала издалека. Сдержанно и поучительно. Она работала в гимназии так давно, что уже не замечала, что говорит со взрослыми, как с провинившимися детьми. К счастью, учителям был хорошо знаком этот тон, поэтому никто уже не обижался.
– Ещё недавно, Роман Андреевич, в конце прошлого учебного года мы сидели здесь, за этим столом с вами и вашим сыном и обсуждали его снижающуюся успеваемость, случай с дракой, в которой Андрей участвовал, как он утверждал, из-за оскорбления вашей, хм-м-м, чести, его прогулы. Да-да, прогулы! Позвольте, что же это получается? Если будет драться сын и драться отец…
– Предлагаю обсудить конкретную проблему, – холодно проговорил Штыгин, – а не события из прошлого. Поверьте мне, у каждого в жизни можно найти пыльный склад с паутиной. Не говорите со мной как с родителем, вы же прекрасно знаете, что мне хорошо знакома обратная сторона. Так что методы, известные вам, неплохо известны и мне. Не будем терять время. Что случилось на этот раз?
– Андрей прогулял алгебру. Важную контрольную работу. Подозреваю, что его не было в школе целый день.
Может быть, Штыгину показалось, что Маргарита Генриховна произнесла