двое – обычные горожане Цора – взяли у ростовщика ссуду с большой накруткой, чтобы заплатить подушный налог. Увы, не смогли отдать долг вовремя и попали в рабство.
Хозяин давно не появлялся. В последний приезд он забрал собранный кермес, но рабов оставил на делянке, не обращая внимания на их униженный лепет. Лепешки закончились. Несколько дней мужчины питались пойманными мышами, травой и личинками, а пили росу, которую собирали по утрам на листьях. Даже пробовали есть кермес, соблазненные его приятным запахом. Тля имела сладковатый вяжущий вкус, но после нескольких пригоршней начиналась резь в желудке, и рабов рвало. Они знали, что у хозяина несколько точек сбора кермеса в горах, и думали, что он задерживается из-за того, что перевозит собранное сырье на склад. Но он обязательно приедет и привезет еду!
Послышался шум скатывающихся камней. С тропы к делянке спустился финикиец, таща за собой на веревке упирающегося осла. Рабы бросились к нему, скуля и протягивая руки за едой. Хозяин кинул им лепешку. Он презрительно смотрел, как голодные люди рвут друг у друга кусок хлеба. Никто из них не заметил, что он достал из-под халата топор и поудобнее перехватил длинную рукоятку.
Первому рабу он раскроил череп, и тот рухнул, как подкошенный, даже не поняв, что его убило. Второй рванулся в сторону на длину цепи, но сразу упал. Он полз, с ужасом оглядываясь на хозяина и раскрыв рот в немом крике. Финикиец не спеша подошел к жертве. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он с размаху всадил топор в худую шею раба, разрубив ключицу и грудную клетку до ребер.
Вытащив топор, он спокойно сорвал пучок травы, вытер лезвие и огляделся. Вообще-то он не хотел возвращаться за рабами, потому что кормить их дальше не входило в его планы. Но потом решил забрать цепь. Рабы сделали свое дело, собрав столько кермеса, сколько нужно. За это он подарил им несколько дней жизни, не торопясь с расправой. Финикиец снял с запястья браслет с висевшим на нем бронзовым ключом и открыл замок на цепи. Цепь хорошая – цидонской работы, еще пригодится в хозяйстве. Он взвалил ее на осла и уже собрался уходить, когда его взгляд упал на ножные кандалы рабов. Подумав секунду, он подошел к ближайшему трупу и примерился ударить точно и сильно. Тишину дубовой рощи снова разорвал звук топора, с глухим хрустом вошедшего в человеческую плоть.
Друзья встали с первыми петухами, как и все. Смеясь и брызгаясь, по очереди умылись прохладной колодезной водой из кувшина, предусмотрительно оставленного Соной у входа в шалаш. Но сначала каждый сделал по большому глотку – после обильного возлияния их мучила жажда.
Сад тоже просыпался. Густой, напоенный фруктовым ароматом воздух наполнялся таинственными звуками. Внезапно прямо над головой Бен-Циона раздалась виртуозная птичья трель. Он посмотрел вверх и с трудом различил на ветке в нескольких локтях от себя маленький серый комочек с рыжей грудкой, глазамибусинками и тонким коротким клювом. «Зарянка», – узнал он птицу и улыбнулся. Птичка, совсем не боявшаяся