вдруг занервничал. Что-то невнятное пробубнил и спешно пошел прочь. Оглянувшись, она увидела какого-то мужчину. Он недовольно смотрел на нее. Ей стало не по себе от его злобного взгляда.
Старик угрожающе ей прошипел:
– Переломаем кости без суда и следствия. И не таким рога обламывали.
– Вы меня не пугайте, я буду жаловаться на ваш произвол – ответила она ему, а у самой тряслись поджилки от страха.
И чего она так расхрабрилась?
Участковый ждал ее у ворот.
– Ты хоть знаешь, с кем связываешься? Еще и меня чуть не подвела под монастырь, – начал шипеть он.
– Чего вы все боитесь? Трясетесь как зайцы, даже противно. От этого они и наглеют.
– Тебе хорошо рассуждать так. Ты завтра встала и уехала, а нам здесь жить, ты понимаешь? И вообще они здесь хозяева. Запомни это. Они тут регулярно охотятся, а тебе в это дело не стоит соваться, знаю, о чем говорю, были тут желающие, а теперь их нет. Где они? Никто не знает. Давай вези меня обратно.
Всю дорогу они не проронили ни слова. На прощание он ей сказал с угрозой в голосе:
– Сиди там не рыпайся, пока не лишилась чего-нибудь.
Обратно в поселок она ехала совсем без настроения. Не радовала ее ни окружающая природа, ни радость от созерцания родных мест.
А может действительно уехать, не видеть всего этого безобразия. Зачем ей это все? Жила же как – то без отчего дома пятнадцать лет. Также и дальше проживет. А эти хозяева жизни пусть творят, что хотят, пусть убивают, кого хотят. Кто она такая? Какая у нее власть?
Идя по дороге с родника с водой, она увидела ненавистную машину, несущуюся на огромной скорости навстречу. «Чтоб вам навернуться, где-нибудь» – зло процедила она. Словно в ответ, машина ускорила ход, и брызги из зеленой лужайки на дороге попали ей на платье.
Напрасно она успокоилась, думая, что они уехали. Вечером они вернулись снова. На душе было неспокойно.
– Почему же они не уезжают? – спросила она у Ираиды.
– Охотятся. Они будут тут три или четыре дня крутиться или на кордоне.
– На кого они охотятся? Разве здесь не запрещена охота.
– Есть, вроде, заповедные территории, но им на это наплевать. Поохотятся, погуляют и уедут к себе. А нам остается только молчать. Сама знаешь, мы против них никто.
– Как же так? Неужели никто ничего не может сказать? Неужели некому заявить об этом беспределе?
– Пытался тут какой-то журналист, что – то написать. Даже приезжал сюда, останавливался у меня. Газету со своими статьями у меня оставлял. Выпытывал тут все у местных. Однако, как приехал, так и уехал. Больше ничего не слышали о нем. Напечатал он статью или нет, не знаем.
– Сохранилась у тебя эта газета?
– Сохранилась, я тебе дам, но обещай, что ввязываться ты в это не будешь. Знаю я их. Узнают, что, держись, житья не дадут. Держаться от всего этого нужно подальше.
Ираида подала ей газету.
Там на два разворота была опубликована статья, повествующая о бесчинствах браконьеров. Судя по всему,