о чем вы?
– Зачем вы тут разводите бурную деятельность? Зачем очищаете родники? Зачем собираетесь тут организовать церковный приход?
– А что это запрещается?
– Я, кажется, вам говорил, что здесь неблагоприятная территория.
– Кажется, я прожила здесь больше вашего. Я здесь провела все свое детство, и никогда подобной чуши не слышала.
Видимо, они так шумели, потому что к ним спешно бежала Ираида.
– Я вас предупреждаю, иначе вам придется пожалеть, – сказал он.
– Вы что мне угрожаете?
– Я вас предупреждаю.
– Что здесь случилось? – спросила Ираида
– Вы все не можете успокоиться? – спросил он у нее.
Ираида странно замолчала.
– Мне интересно, почему это вы мне угрожаете? Вы кто такой? – Диана вдруг разозлилась. – Я могу поднять общественность. Еще неизвестно кто из нас пожалеет. Что вы тут вообще вытворяете? Что это за беспредел? Эта земля – не ваша собственность.
– Я вас предупредил в первый, и последний раз, – зло сказал он.
– Я подниму общественность. Я не оставлю это так – кричала уже Диана. Ираида пыталась ее успокоить, но Диана уже понесло, она не могла остановиться. Она готова была кинуться на него с кулаками.
Они уехали, а Диана все никак не могла успокоиться. Кажется, она впервые в жизни, так внезапно вышла из себя.
– Почему вы мне ничего не рассказываете, что здесь происходит? Почему он угрожает? Почему он себя так ведет. Словно, хозяин.
– А так и есть. Он хозяин. Хозяин этого района. Хозяин этих земель.
– Это ничего не значит. Видимо, он привык, что никто не сопротивляется, поэтому и обнаглел.
Ираида внимательно на нее глянула и сказала:
– Думаешь, не сопротивлялись? Сопротивлялись. Только они нас сломили.
– Что значит сломили?
Ираида не сразу ответила:
– Волю нашу сломили.
Ян
Водитель пытался его успокоить, но он все не мог успокоиться. Эта женщина вывела его из себя. Вот, что значит, поддался минутной слабости, сделал добро, пожалел ее. А она уже, видите ли, готова поднять общественность. Ну и наглость! Он буквально захлебывался от злости, раздражения, и еще не понятно от чего.
Старик, видимо совсем нюх потерял. Изображал ее тоскующей, блаженной дамой. Нужно принимать меры, но какие?
Такую сразу не запугать. Надо же, еще и Ираиду обработала!
Сейчас и эта напоет ей про него. Ему стало вдруг неприятно. Какая разница, пусть говорит, что хочет, подумал он. Однако мысль, что именно Ираида может напеть ей про него, ему совсем не нравилась. Нужно поговорить со стариком, и решить эти вопросы.
Старик
Машину он увидел издалека. Наконец, он приехал.
При виде него, его всегда охватывала гордость. В нем он видел себя лет пятьдесят назад. Такой же хваткий, резкий, идущий напролом. Такого ничто не сломит. Его надежда! Вместе они многое, что смогут сделать. Поэтому и помогал ему во всем, хоть иногда