сейчас от злости.
– Так заметно?
Грен усмехнулся.
– Нет ли вошки, нет ли блошки – один червячок, да и тот золотой…
Значит, заметно.
И что с того? Ричард имел полное право злиться. Эта девица… откуда она вообще взялась? Домоправительница. Знал он таких, прости Фрада, домоправительниц. Сначала они домом правят, потом и хозяевам на шею садятся. Пары дней не пройдет, как перед этой будут они ходить строем и руки перед едой не то что мыть – вылизывать.
А Ричарду с грязными, может, вкуснее.
Нет, он отдавал себе отчет, что злость его иррациональна, что ничего-то плохого пока не произошло и, возможно, не произойдет, но вот… вызывала она раздражение.
Глухое.
И гнев праведный.
Чем? Ричард призадумался. Горячая еда – это благо, которого они ввиду собственной косорукости были лишены, как лишены порядка и чистой, не говоря уже о целостности, одежды… и действительно стоило бы нанять кого-то…
…кого-то попроще.
В деревне там. Или в трактире. Девку покрепче и, главное, без иллюзий относительно своей роли здесь. А эта… благородные лайры – а у нее на лбу большими буквами написано, что особа оная благородней некуда – не чинят рубашки простым горожанам.
Или не простым.
Ладно, с Тихоном она, допустим, уживется. Он – существо беззлобное, ко всему альвин, а альвинов лайры любят трепетной платонической любовью, ибо модно. Грен… подгорцев любить сложнее, но он способен поддержать беседу и прическу сделать. А значит, будет сочтен по- лезным.
Ричард же…
Он вцепился зубами в бутерброд.
Да он скорей сдохнет, чем позволит себя выдрессировать. Хватит. Уже один раз поддался, и второму – не быть!
– Значит, – ветчина комом ухнула в желудок, – пара часов до Ормса?
– Чудак покойник: умер во вторник, в среду хоронить, а он поехал боронить. – Грен лишь тяжко вздохнул. – Ричард, не дури, а? Сам не хочешь, дай другим жизни порадоваться.
– Да радуйтесь, всех Богов ради… мне кое-что выяснить надо… ты вообще не забыл, куда и зачем мы едем?
И последовавший вздох стал лучшим подтверждением того, что Грен не забыл. Да и как подобное забудешь?
…сейчас Ричард не мог бы сказать точно, когда именно появилась эта идея. Сначала она ему самому показалась в достаточной степени безумной, чтобы раз и навсегда выкинуть ее из головы. Вот только выкидываться идея не пожелала. Она возвращалась, сначала во снах, потом и наяву, заполоняя паузы дневных переходов, заставляя думать и передумывать.
Раз за разом.
И в конце концов Ричард сдался.
Что он терял?
Год работы в императорской библиотеке? Благо за прошедшие после выпуска семь лет он сумел скопить неплохой капитал и мог позволить себе отпуск.
Квартирку в Белом городе.
За чертой обошлось бы дешевле втрое, но ему хотелось исполнить студенческую мечту.
Полный пансион.
Благообразная вдова-хозяйка. Мансарда. Кресло-качалка. Сад с белыми розами и хризантемами. Тихие улочки, махонькие ресторанчики.