пустить на врага телеги вместо тарана – блестяща, и всё же…
– Что?
– Одна сломана, и починить её нет возможности. Вот эта ещё ничего. Поменяем колесо, и можно будет ехать. Только на это уйдёт много времени. Не меньше полудня.
– Это не так много. Я боялся худшего. Завтра с утра принимайтесь за ремонт, а пока….
Рутгер повернулся лицом к склону, и его сердце болезненно сжалось от увиденного. Солнце клонилось к закату, пометив красным кромки облаков, и вершины невысоких холмов простиравшихся до самого горизонта. Но совсем не это взволновало молодого воеводу. Отсюда, снизу, он смог увидеть весь ужас и кровь произошедшего недавно боя. Он уже немало видел кровавых тел, видел смерть, и всё же не мог к ней привыкнуть. Да и разве можно привыкнуть к человеческой жестокости?
– Скоро стемнеет. – К Стальному Барсу подошёл Герфур. – Надо уходить отсюда. Надо где-то разбить лагерь, и похоронить павших воинов.
– Сколько вигов погибло?
– Есть убитые среди сивдов, и россов. Всего двенадцать, но к утру их может стать больше. Пятеро совершенно безнадёжны, и легкораненых что-то около двадцати. Что будем делать с пленными? Их слишком много, чтобы водить их за собой….
– Пусть хоронят своих, выроют могилы для наших, и убираются в свои степи. Если кто не захочет выполнить мой приказ, то поступим с ним по закону предков.
– Отрубить руку?
– Да! – Рутгер разозлился. Гибель соплеменников всегда было для него высшей несправедливостью. Тэнгри! Если ты есть, то почему допускаешь, чтобы твои дети умирали вот так глупо, вдали от родной земли? Чем они заслужили это, или в чём провинились? Почему так устроен Обитаемый Мир? Почему тот, кто предаёт свою страну, живёт и здравствует, а тот, кто служит ей по-настоящему, получает только смерть? Они стремились попасть к Очагу Бессмертного Тэнгри? Так ли это? Кто знает, что там, по ту сторону смерти, и так ли там хорошо, как утверждают легенды?
– Где шаман?
– Я здесь, мой воевода…
Стальной Барс резко повернулся, смерил гаара испытующим взглядом, и почувствовал, что злость куда-то исчезла. Только что он был готов рвать и метать, а теперь, поняв, что всё равно уже ничего не сможет изменить, смирился.
– Ты осмотрел раны моих воинов? Что можешь сказать о них?
– Я пока не видел всех, но то, что увидел, вселяет надежду в моё сердце. Я сделаю всё возможное, и думаю, что смогу кое-кого поставить на ноги.
– Приступай немедля. Придёт время, и я тебя отблагодарю.
– Ты мне ничего не должен. Я рад, что служу такому воеводе как ты. – Йеге поклонился, и, попятившись, ушёл, что-то бормоча себе под нос.
Рутгер был уверен, что шаман использует все свои умения и знания, что бы помочь раненым. Он не знал почему, и всё же верил старому гаару. Он верил ему гораздо больше, чем лорду Архорду, не смотря на то, что тот был вигом.
Воевода собирался обойти вокруг подножия холма, чтобы осмотреть всё место боя, и уже сделал несколько шагов, как вдруг остановился. Его внимание