и понял, что росс просто не увидит его улыбки в темноте. – Зачем царю рисковать своей жизнью ради чего-то неизведанного?
– Вот именно, что неизведанного! Разве я не рисковал сегодня, идя во главе своих воинов? Разве не мог сразить меня меч челмана, или стрела? Никто не знает, когда порвётся цепь жизни!
– Царь Аласейа, я не понимаю, что ты хочешь этим сказать! Что могут значить твои слова?
– Я и сам не знаю, что хочу сказать. Быть царём очень трудно, и теперь моё положение тяготит меня больше всего. Мне двадцать шесть лет, а я не сделал для своей страны ничего такого, за что моё имя могут занести в летописи. Разве это не шанс на века прославить себя, и быть достойным сыном своего отца?
Те же мысли вертелись и в голове Рутгера. Одной победы у Волчьих Ворот ему казалось мало, хотелось чего-то ещё. Ему казалось, что Ульрих, погибший отец, не задумываясь, отправился на поиски Древних Богов, выполняя волю военного вождя, и Хранителя Очага Бессмертного Тэнгри. Ему хотелось стать похожим на него, чтобы уже при жизни о нём самом начали слагать легенды и воспевать в сказах.
– Завтра же я возвращаюсь в Россу, чтобы совершить древний обряд по временной передачи власти. У бояр будет большой соблазн, но Иштер удержит их в узде.
Воевода не видел в темноте выражение лица Аласейа, и если судить по голосу, то тот был сильно возбуждён, словно перед своей последней битвой в жизни. Можно было подумать, что он уже сейчас, в это мгновение готов отправиться в путь, без всякой подготовки и сборов. Глаза росса блеснули в свете ближайшего костра, и он, повернувшись к вигу, оказавшись лицом к лицу с ним, взял за руку, будто хотел удержать от следующего шага:
– Я всё это прекрасно понимаю, и хочу совершить нечто такое, чтобы войти в историю Обитаемого Мира! Я готов рискнуть чем угодно, лишь бы моё имя вспоминали потомки с благодарностью и трепетом. Разве тебе не нужен ещё один надёжный меч, и сильное плечо?
– Хорошо. Если ты готов отправиться со мной, то я буду только рад. Для тебя всегда найдётся место возле меня. – Стальной Барс был искренне рад, что совершенно вот так, неожиданно, смог приобрести нового, верного друга. Что-то необъяснимое подсказывало ему, что их судьбы отныне сплелись воедино, и они надолго будут вместе.
– Поклянись, что дождёшься моего возвращения из Россы.
– Зачем? Слова вига вполне достаточно, чтобы оно прозвучало как клятва. Я буду помнить про него.
Царь россов засмеялся:
– Ты такой же, как и все мои друзья виги!
– Что же поделаешь? – Рутгер улыбнулся. – Нас так воспитали.
– Воевода! – Из темноты надвинулся едва различимый квадратный силуэт, и Стальной Барс узнал низкий голос Сардейла: – Воины из клана Чёрных Медведей поставили для нас палатку, и приготовили ужин. Снежные Барсы ждут тебя.
– Хорошо. Я уже иду.
Молодой воевода повернулся к царю россов, и, пожав его крепкую руку, сказал на прощанье:
–