роза в его руке стала кровавой. – Я буду ждать тебя целых семнадцать лет и знаю, что ты станешь таким же неистовым рыцарем, как и твои жестокие предки. Ты принесешь вампирам много жертв и славы. Твоя красота навлечет на тебя много несчастий.
Серена утверждала, что обычная человеческая любовь погубит меня. Но я ведь не полюбил красавицу Серену, значит, не буду любить никогда. Любовь мертва в моем сердце. Пусть на земле и в аду навеки все решает моя воля. Ты, Моргана, станешь ее орудием.
Обрученная с тайной
Тень тех умерших времен Сказка колдовства Ты проклятье, а не сон Ты моя судьба. Королева ада И невеста тьмы Призрак и отрада. Роза красоты. Вечное виденье, Сказка и кольцо. Каждое мгновенье В сердце то лицо.
Синие волны тихого моря шумели, накатываясь друг на друга. Там, так далеко внизу, а казалось совсем близко к ночному замку, к сияющей луне и к белоснежным рукам, лежащим на мраморных перилах высокого балкона. Она стояла в объятиях тихого ветра и ее сверкающая красота, казалась, стала частью самой ночи, но ее не волновало ничего, безразличие сияло на ее лице, а прекрасные глаза смотрели в одной ей ведомую даль, даже колдовское очарование этой тьмы казалось не доносилось до ее сердца, как и ветер, играющий ее длинными волосами- светлым золотом во тьме. Ее лицо было детским лицом маленькой прекрасной девочки, а казалось лицом молодой красавицы, но не роскошь королевских одежд так старила ее, это было горе, затаившееся в глазах. Оно рано открыло перед ней всю суровость и красоту жизни. Кем она была в этом свете мрака, королевой или волшебным ребенком, воплотившим в себе все самое прекрасное, что было в мире, но она сейчас была всего лишь человеком, познавшим горе потери.
Темный силуэт вырос за ее спиной, и перед его мраком, словно луч яркого солнца, сияли синее пышное платье, блестящие волосы и голубые глаза, полные неведомых человеку слез, – печали сердца. Вместе они были светом и тьмой, прекрасной розой и обезображенной смертью, нежным ангелом красоты и самим дьяволом ада, но сейчас миг колдовской ночи соединил их, тот миг за пределами которого кончалась реальность и начиналась легенда, это он делал чудо красоты и мрачное безумие уродства единым очарованием магии.
– Моргана, – прошептал дьявол, и когти его ужасающих рук сверкнули рядом с ней, готовясь лечь ей на плечи.
Уходи, – произнесла она, и в ее детском голосе звучало горе взрослого человека, – я не хочу тебя больше видеть, оставь меня.
– Я не могу, – ответил он.
Она отвела от него свои глаза, и ум самой вечности блеснул в них, они выдавали то, что было в ее душе.
– Это все похоже на сон, – прошептала она, обводя своим безразличным взглядом бесконечные просторы мрачной ночи.
– Да, и это сон самой вечности, – откликнулся он из глубины своего колдовства, – пойдем со мной, Моргана, – произнес он, и его огненные глаза сверкнули неистовым блеском совсем рядом