заметнее и каждую минуту поглядывала на часы.
– Может, он – алкоголик? – продолжая свою мысль, проговорила Наташа, больше не обращаясь к ней. – Говорят, все писатели пьют…
Сима, от которой так и разлетались искры радости, подтащила Потапова к ним:
– Вот наша Геля.
– Которая из двух? – уточнил он, заставив Ангелину вспыхнуть.
Наташа поспешно сказала:
– Конечно, она. Вы бы видели, как она играет!
– Надеюсь, что вы доставите мне такое удовольствие.
Он вроде бы говорил вежливо, но даже Наташе послышалась издевка в его тоне. «Зачем он так? – вскрикнула она про себя. – С Ангелиной нельзя так… Она и без него вся – оголенный нерв!»
Но Ангелина тоже огрызнулась, порадовав ее:
– Доставлю. Не сомневайтесь.
Сима засмеялась:
– Вы с нашей Ангелиной поаккуратнее. Она из тех, кому палец в рот не клади. Не стоит даже протягивать.
– Серьезно? Геля такой не была, – заметил Лев.
– Ангелина может быть всякой, – заверила его Сима. – Сами увидите.
Ангелина неожиданно встала:
– Поздно. Вы слишком долго добирались, господин Лев. Мне уже пора уходить.
– Ты с ума сошла? – задохнулась Сима.
– Репетиция была назначена на семь часов. Сейчас уже без двадцати девять. До свидания.
Схватив ее за руку, Сима отчеканила:
– Ты никуда не пойдешь, поняла? Пока мы не покажем хотя бы одну сцену, ты останешься здесь.
– Вы хотите, чтобы меня убили? – поинтересовалась Ангелина с таким спокойствием, что это произвело впечатление даже на Потапова.
– Не надо крови. – Правый уголок его губ пополз кверху. – Я вполне могу подождать до завтра. Надеюсь, в ваших гостиницах найдется один свободный номер?
Сима быстро закивала:
– Я все устрою, Лев Алексеевич.
– Сима!
– Простите! – Она прижала руку к груди, выразительно округлив глаза. – Просто – Лев. Как я могла забыть?
Не дожидаясь, пока они закончат любезничать, Ангелина быстро пошла к выходу, больше ни с кем не прощаясь. Потапов проводил ее взглядом.
– Кто знает, – сказал он, – какой стала бы Геля через какое-то время…
– Она – лучшая Геля, – убежденно произнесла Сима. – Завтра вы убедитесь в этом.
Уже после все произошедшее показалось ей сценой из дешевой мелодрамы: она устроила его в номере, он удержал ее руку, протянутую на прощание.
– Разве вы не останетесь?
– Да вы с ума сошли! – Сима взглянула на круглые настенные часы, даже на вид стоившие копейку, как и весь номер. – Уже почти полночь. Я и сейчас-то с трудом доберусь домой. С такси у нас тут проблемы…
Лев потянул настойчивее:
– Серьезно? Вот и оставайтесь. Не пешком же идти среди ночи.
– Лев Алексеевич, вы перепутали роли. Вы – не герой-любовник, вы – автор, – отчеканила она, чтобы разозлить его хотя бы отчеством, которое было вполне приличным, но почему-то раздражало Потапова больше, чем претенциозное