пригласил его на программу в студию. И почему этот кто-то не я?
Жестокие игры
Несколько месяцев назад ходила в театр по работе. Пресс-секретарь Раиса меня завела прямо в зал. Там шла репетиция. Я плюхнулась в кресло и кинула сумку на пол. На сцене что-то играли, а один парень ходил туда-сюда и всем мешал. Одна его фраза мне особенно понравилась: «Что вы в пол все смотрите?! Тараканов ищете?!» После этих слов стало ясно, что он и есть новый режиссер Султанов. Как только я это подумала, он улыбнулся мне так, что я влюбилась с первого взгляда. Он сразу объявил перерыв, спустился в зал и подошел ко мне.
– Здравствуйте, я к вам, – кокетливо сказала я.
– Здравствуйте, – кокетливо-равнодушно ответил он.
– Дадите мне интервью? – С придыханием спросила я и достала свой большой микрофон.
– Где будем? – беспечно смеясь, спросил он.
– Хоть где, мне всего-то 30 секунд надо для счастья. А вам, наверное, еще несколько минут – для разогрева?
Вообще полминуты – стандартный комментарий на радио. Но мне хотелось посмотреть, что он ответит. Режиссер подмигнул, повернулся ко мне спиной и куда-то пошел, показывая жестом, чтобы следовала за ним. Я подумала, что он зовет меня в свою гримёрку, чтобы поцеловать. Мы прошли через сцену, через какие-то темные коридорчики. В полуобморочном состоянии вспоминала: побрила ли я ноги. Знаете, куда он меня привел? Та-да-та-дам! В светлое и просторное фойе! Там другие журналисты брали интервью у артистов. То есть мы были не одни. Но туда можно было попасть гораздо быстрее – минуя все темные коридорчики. От неожиданности я чуть не выронила свой большой микрофон. Он сделал меня. Счет 0:1 в его пользу.
– Здесь у меня еще не было комментария, – проронила с досадой.
Он спокойно сказал, что в жизни надо все попробовать. Его бархатный голос и открытый взгляд очаровывали меня все больше. Я задавала одни и те же вопросы по два раза. И он на них отвечал, а потом поблагодарил за интервью. Наверное, он решил, что я тупая, но старательная. 0: 2 не в мою пользу.
Потом пообщалась с артистами. Вскоре продолжилась репетиция. За 15 минут я записала достаточно реплик и музыки для пятиминутного сюжета. Можно было собраться и уйти, но вспомнила, что телефон в сумке, а ее бросила где-то в зале. Чуть ли не ползком, стараясь быть незаметной, пробралась с первых рядов до середины зала. Сначала увидела свой аксессуар, потом ноги Султанова. Сумка лежала рядом. Режиссер посмотрел на меня взглядом озорного мальчишки, еле сдерживая смех. Я быстро выпрямилась и села в соседнее кресло. Он продолжал смотреть на меня, уже оценивающе, как будто чего-то ждал. Я думала, что он накажет за то, что мешаю репетировать, но он молчал и улыбался. Вместо того чтобы сделать то, что собиралась – уйти, я решила остаться. Потом заметила, что остальные, присутствующие в зале, сидели гораздо дальше – отдельной кучкой. И тоже смотрели на меня. Вдруг поняла, что села не там. Это было место режиссера и его