друзья гуляли на улицах и ходили на местную дискотеку, и я хотел того же. Я знал, что это не пошло бы мне на пользу, но, будучи подростком, ты вряд ли понимаешь, как сложится твоя жизнь. То, что я пошел по верному пути, – во многом заслуга Софи; если бы я ее не встретил, я не представляю, что со мной бы произошло.
К тому моменту, когда мне исполнилось 16, я был полностью сосредоточен на футболе. Я играл матчи по субботам, оставался у нее дома на ночь и проводил вместе с ней целое воскресенье. Если бы не она, я бы начал общаться с людьми, с которыми не следует связываться. Я мог бы заниматься совсем другими вещами и стать совершенно другим человеком.
Мир Софи сильно отличался от моего. Мне пришлось покинуть Сальто, городок с большим количеством пустырей, ради большого города в возрасте семи лет, а когда мне было девять, родители развелись. Много времени я проводил на улице. Между моим домом в Монтевидео и домом Софи находились одни из самых опасных районов в Уругвае. Когда мы немного подросли, мы ездили на автобусе вместе, и Софи поражало, что я так хорошо знаю эти районы. Она спрашивала: «Откуда ты знаешь все эти места?» Когда я был помладше, мы с моим братом ходили по этим улицам на тренировки.
Моя мама Сандра провожала нас всякий раз, когда на то была возможность, но она работала уборщицей на местной автобусной остановке в Трес Крусес. Мой отец Рофолдо иногда ходил на мои матчи, но не мог посещать тренировки, поскольку у него было много работы. Он был бывшим военным, и, покинув армию, ему приходилось браться за любую работу. Он работал на местной кондитерской фабрике, а затем стал консьержем в многоквартирном доме, в котором и ночевал, когда не было денег платить за аренду своего жилья. Я знаю, что родителям приходилось тяжело, и ценю все, что они делали для меня и моих братьев и сестер. Однако мое воспитание временами проходило в состоянии анархии, и по сравнению с моей жизнь Софи казалась более стабильной и последовательной.
Кроме того, я никогда не уделял много времени своему образованию. Я ходил в школу, но этим моя тяга к знаниям и ограничивалась. Я был ужасным учеником. Я никогда не был внимателен и никогда не хотел учиться; меня вообще не беспокоила учеба, и я все время хулиганил.
Софи спрашивала: «Почему ты до сих пор в начальном классе средней школы?»
Я дважды оставался на второй год, поэтому был на два года старше своих одноклассников. В конце концов мне пришлось наверстывать упущенное в вечерней школе. Днем я тренировался, а вечером ходил на учебу. По крайней мере по вечерам я был самым младшим, а не самым старшим. Софи не могла с этим смириться. В ее мире ты был обязан учиться. Она помогала мне с домашней работой, повторяя: «Ты не глупый, ты просто ленивый! Ты ведь можешь учиться нормально!» Впервые в жизни меня кто-то так поддерживал. Моя мама делала все, что было в ее силах, но у нее был дом, полный детей, о каждом из которых нужно было позаботиться.
Я возвращался из школы, она спрашивала: «Ты учился?», а я отвечал: «Ага». А что ей еще сказать? У нее не было времени