после обильного обеда во второй половине дня, причинили нам некоторое волнение в недрах наших тел, а вернее, обильный обед стал причиной того, что мы обе испытали потребность сесть на корточки и облегчиться. Я стыдилась этой операции, и попыталась, чтобы соответствовать этому деянию, удалиться в сторону от Кати за дерево. Каково же было моё изумление, когда я, думая о том, как скрыться от её взглядов, увидела подругу рядом со мной, когда она усаживалась на корточки и с улыбкой рассматривала меня, исторгая при этом груз из своего живота с криками булочника, который месит хлеб, отпуская одновременно комментарии по поводу издаваемого при этом шума и запаха. Затем она неторопливо поднялась, сорвала с дерева листья и пучки травы и, стоя, очистила перегородки своих ягодиц, не опасаясь показывать мне свою наготу и экскременты, которые её испачкали. Наконец, она опустила вниз свои юбки и, взяв меня за руку, принялась прыгать от переполнявших её радостных чувств.
Мы уже достаточно надолго задержались вдвоём с Кати, солнце за это время стало падать за горизонт, и стволы деревьев омрачились длинными тенями.
– Мой Бог! Представляю, что скажут моя тётя и мадам Кетлер. И как мы их найдём?
– Какая же ты трусиха! – Ответила мне Кати, – Когда ты наберёшься хоть какой-нибудь уверенности в себе?
Кати была права и, вернув себе утраченное хладнокровие, мы уже через несколько минут обнаружили аллею, ведущую во дворец Грюнхов, где заметили тётю Анну и её гостей.
– Где вы были? – Спросила нас мадам Кетлер.
– Ах! – воскликнула Кати, – мы совершили большую прогулку по окрестностям.
– Маленькие лгуньи, – промолвила в ответ моя тётя, – мне придётся вас наказать за испачканные в результате вашей так называемой прогулки платья.
Меня стразу же стало трясти от озноба при мысли о наказании, которым мне угрожали, но мадам Кетлер неожиданно встала на мою защиту:
– О! Оставьте Лили в покое, чем ещё должны заниматься дети за городом? Они должны развлекаться, это нормально.
Моя тётя не стала ей перечить, и все поднялись в карету. Кати и я были немного утомлены нашими играми, и мы дремали в течение всей дороги обратно. Когда мы вернулись, то наспех поужинали, а после ужина мадам Кетлер вместе со своей дочерью уехали. Какую сцену прощания мы устроили с Кати у дверей дома! Наши родители были удивлены её нежностью, но не догадались о причине.
– Непременно напиши мне, и возвращайся быстрее! – произносила я ласковые слова на ушко Кати.
Кати, в ответ, не скупилась на обещания, и поцеловав меня в последний раз, ушла со своей матерью.
Впоследствии я частенько вспоминала, и с сожалением, должна это признать, об этом прекрасном дне, и о моменте, когда у Кати возникла эта прекрасная идея пренебречь замком Грюнхов и провести время в роще у дерева, где мы так весело и прекрасно развлеклись, и я ощутила первое настоящее наслаждение