три-четыре основные фигуры, она взяла за руку Митяя и поставила в шеренгу танцующих.
– Манечка, иди сюда, становись, – махнула она рукой девушке, которая ему подносила вино.
Та без слов поднялась со скамьи и встала напротив. Комариха сделала знак музыкантам, и кадриль началась. Митяй опять не сводил с девчоночки глаз, ведя её за руку в кадрили, и когда менялись парами, тоже. Это было не по правилам. Другая девушка, что оказалась напротив, даже фыркнула и демонстративно отвернулась, но он этого даже не заметил. Та, которую назвали Манечкой, после кадрили стояла в девичьем углу, переговариваясь с подругами, и не смотрела в его сторону.
Потом плясали полечку, гопака, потом краковяк, а потом девушки водили хоровод с песнями. Парни в это время кто на лавке отдыхать остался, кто покурить пошёл, иные по рюмочке добавляли, заплатив Комарихе две копейки. А кое-кто, стараясь не привлекать внимания, с подружкой в сени выскакивал – освежиться. Егорка в углу, отложив балалайку в сторону, угощался наливочкой. Рядом сидела, прижимаясь к нему, какая-то дородная девица в красной блузке, с алой лентой в косе. Перерыв был недолгим. Егорка взял в руки балалайку и вопросительно посмотрел на Митяя: «Спляшешь?». Митяй в ответ кивнул. Егорка что-то шепнул хозяйке и ударил по струнам.
Объявили «русского». Митяй был не силён в танцах городских, но что-что, а «русского» плясать умел. Вышли четверо парней и сначала сапогами дробь отбивали, затем вприсядку пошли, а дальше уж каждый своё откаблучивал. Последние коленца – вплотную к барышням – своеобразное приглашение к пляске. Если танцор не нравился, те отказывались. Митяй старался, вовсю, перед Манечкой, лишь бы внимание обратила. Когда Манечка, в ответ, сделала шаг вперёд и притопнула каблучками, сердце у него чуть не выпрыгнуло от радости. Они пошли под музыку по кругу. Он приобнял её плечики, покрытые новым цветастым платком, а она, держась за концы платка и задорно вскинув голову, победно поглядывала на остальных.
– Манечка, после в сени выходи… Я тебя ждать буду, – прерывающимся шёпотом произнёс Митяй. – Придёшь?
Она не ответила, делая вид, что занята очередной фигурой танца. Когда музыканты перестали играть, а пары остановились, Митяй выскочил в сени, где стояла прохладная темнота.
Глава 5
Манечка
Маленькое окошко над дверью подсвечивала луна, и, попривыкнув к темноте, Митяй смутно различил три пары, которые стояли вплотную друг к другу. Обнимались ли они, целовались или что-то ещё, в таком мраке было не разобрать. Да он и не приглядывался, его больше беспокоило, примет Манечка приглашение или нет.
Вдруг дверь в избу внезапно открылась, на полсекунды озарив пространство, где в обнимку стояли пары. Это кто-то из парней, накурившись, возвращался в избу. Останавливаться в сенях, без пары, было не принято.
Митяй подождал ещё немного. Дверь осторожно стала отворяться, и в проёме показалась девичья фигурка. Девчонка, просунув голову,