шаг Ленца сыграл огромную роль. Мы с Семеновым вместе ездили в Тулу проводить соревнования, Он представлял меня великим – Ростиславу Варгашкину, Вадиму Бахвалову, Виктору Капитонову, Анатолию Череповичу и другим – людям, на которых тогда держался весь велосипедный спорт.
Аркадий Николаевич сам был классным методистом и учил нас, а порой и заставлял, идти своим путем, но не пытаться подменять тренера. Тогда в стране вообще было немало по-настоящему великих личностей в области организации. Например, Вениамин Леонтьевич Батаен. Человек-глыба. Легенда велосипедного спорта, заслуженный мастер спорта. Всевозможные связи и рычаги влияния у него, как у спрута, простирались по всей стране.
Такими же глыбами были главный тренер «Динамо» по велосипедному спорту Всеволод Павлович Макаренко, Владимир Архипович Прошин, который возглавлял велосипедный спорт в Вооруженных силах, главный тренер сборной профсоюзов Александр Иванович Симаков, глава омского велосипедного центра Леонид Иванович Живодеров. Это были люди такого профессионального уровня, закваски и закалки, что разговаривать с ними с позиции начальника было просто самоубийством.
В самом Спорткомитете в том же управлении сводного планирования сидели люди, чья роль на первый взгляд была не бог весть какой заметной, но это были мастодонты управления, потрясающие знатоки технологии спорта, его методик. Мне почему-то запомнилось, как Александр Сергеевич Чикин, который занимался в нашем отделе статистикой и постоянно заполнял цифрами какие-то амбарные книги, увидел, как я написал в каком-то документе «велоспорт», одернул меня:
– Запомни, молодой человек, велоспорт – это извращение. Ты же сам велосипедист? Значит, обязан писать в документах правильно: велосипедный спорт.
Вроде бы мелочь, а таким путем прививалась любовь к четкости, грамотной речи, грамотному письму, уважению к собственной профессии. И таких примеров было много.
Велосипедный спорт в нашей стране был в те времена в большом фаворе. Достаточно было хотя бы однажды приехать в Тулу и посмотреть, как проходят чемпионаты СССР. Тула была, пожалуй, единственным в стране городом, где на трибунах можно было увидеть старушек совсем преклонного возраста, но не с семечками или вязанием, а с секундомерами. У нас в то время был такой судья Всесоюзной категории – Василий Никитич Евдокимов, с лысой, как биллиардный шар головой. Однажды он судил спринт и в чем-то серьезно ошибся. Так вот эти старушки немедленно сочинили частушки и начинали распевать их во весь голос, как только Евдокимов появлялся на стадионе:
Главсудья наш – экстра-класс:
Василь Никитич Фантомас!
Такое количество зрителей, какое собиралось в дни заездов на Большой приз Тулы на трибунах, я видел в своей жизни только один раз – во Франции.
Наиболее сложно, как ни странно, у меня складывались отношения с Александром Кузнецовым из Питера. По характеру, несмотря на молодость, он всегда был очень себе на уме, и иногда это становилось просто