чтобы в пятнадцать оказаться беременной?!
Рюмка полетела в сторону, жидкость выплеснулась на стены вместе с волной тошнотворного запаха… откуда у нас в доме это взялось?! Окаянная посудина не разбилась, а с дребезжанием покатилась в сторону… и я долбанула по ней каблуком… но этому стеклу было пополам… всем все было пополам… Сереге… Маргошке… Почему, почему я одна всегда должна выгребать за всеми дерьмо?!!! Готовить, а потом мыть посуду после унылых пьянок, которые почему-то называются семейными праздниками, сочинять, как выкрутиться на две нищенские зарплаты, бегать по распродажам, украдкой, под презрительными взглядами продавщиц класть в тележку уцененные фрукты, приклеивать на место оторвавшийся кусок линолеума, на котором уже не видно рисунка, зато протоптаны дорожки – наши семейные тропы: диван-телевизор-холодильник… А теперь еще на меня свалится ЭТО – внук, который вполне мог бы быть моим сыном. Мне он не нужен, этот ребенок… и моему мужу не нужен… ему вообще все пофиг, кроме воскресных рыбалок, сидения в углу у своего компа и чтобы его не трогали… и это всех устраивает, даже меня. Даже меня! Потому что я устала, устала, устала от всего! Я внезапно успокоилась. Даже если моя дебилка-доченька считает, что должна родить этот плод своих похождений, она несовершеннолетняя. И решать за нее буду я.
Линия 2
«радость моя, ты где?»
В семье уже привыкли к моей «упорной бессоннице». Я, сделав безрадостный вид, даже посетила врача и купила снотворное. Потому что Сашка таки вышел как-то среди ночи на кухню и застал меня с ноутбуком. Хорошо, что к тому времени я перестала подозрительно забиваться за холодильник и вполне пристойно сидела за столом. Я успела закрыть окно со своим виртуальным романом, и на экране повис недоразложенный пасьянс. Сердце мое колотилось, но прерывистый вздох получился вполне натуральным:
– Вторую ночь не могу уснуть…
Может, если бы он обнял меня, согрел своим теплом, сказал мне на ухо все те слова, которые я украдкой, словно воровка, читала с экрана, я никогда не решилась бы пойти дальше… Но ему было все равно. Что ему до меня! Даже здесь он появился не потому, что меня не было рядом, просто его мучила жажда. Муж равнодушно мазнул по мне взглядом, зевнул, набулькал из бутылки минералки и, только выпив ее, спохватился:
– Наташ, может, этого… как его… персена? Ну, помнишь, тебе прописывали?..
– Пила уже…
Врать надо умеючи. Захоти он дать мне таблетки, то пришлось бы объяснять, что я их сто лет не видела… и не знаю, есть ли они вообще у нас в доме. Но он больше ничего не спросил. Он устал за день, и ему хотелось спать. Однако мой Сашка привык, чтобы его имущество было под боком… поэтому все не уходил, топтался рядом и ждал, что я пойду с ним наверх. Может, зря я обижаюсь на мужа? Вообще, он у меня заботливый… но слишком спокойный. Медлительный. Рассудительный. Немногословный. И… неласковый. То есть он вполне ласков со мной в постели, но… Все происходит