она равна, то человек попадает вот сюда (Л. Н. Гумилев показывает на схеме. – Ред.), в эту часть координат. А если она меньше, вот здесь, скажем, то он попадает в положительную часть координат. И тогда мы получаем людей с пониженной пассионарностью – субпассионариев.
И опять-таки приведу литературные образы, всем наиболее известные, – это герои Чехова. У них как будто, понимаете, все хорошо, а чего-то не хватает. И понимаете ли, образованный какой-нибудь учитель, а – человек в футляре. И понимаете, хороший врач, который работает, а – какой-то Ионыч и ему – скучно. И кругом него всем скучно. Учитель словесности, муж своей жены, а – сидит при ней. В общем, все эти самые чеховские персонажи, по большей части (то есть почти все, которые я помню), – это образы субпассионариев. У них тоже есть пассионарные замыслы: он не прочь выиграть у соседа партию в шахматы – это удовлетворяет его тщеславие, но пользы-то от этого никакой нет, и ничего не происходит. Однако наличие субпассионариев для этноса так же важно, как и наличие пассионариев, потому что они составляют известную часть этнической системы. И если их (субпассионариев) становится очень много, то они всем говорят – своим духовным и политическим вождям: «Что вы! Что вы!!! – Как бы чего не вышло».
И с такими людьми совершенно невозможно предпринять какую-нибудь большую акцию не то что агрессивного характера, – об этом даже и говорить нечего, но даже и защитительного. Они себя и защищать-то не могут.
Могут быть совсем слабые по природе пассионарности, когда она фактически не поглощает самых простых инстинктов и рефлексов. Вот хочется человеку выпить, а у него только рубль. Он бежит и скидывается на троих, а ведь рубль-то у него последний! И дадут-то ему выпить чуть-чуть! И в общем-то это его не удовлетворит, но поскольку рефлекс отработан и этот условный рефлекс его тянет к выпивке – он забывает обо всем.
Таким образом, с помощью такой искусственной классификации на примере отдельных людей я сейчас показал, как можно разделить все системы на несколько типов: повышенной пассионарности, гармонической и пониженной.
И теперь мы вернемся к нашей проблеме – проблеме этногенеза. Потому что все то, что я сейчас говорил, – это был, так сказать, обходный путь для того, чтобы показать, а как же это все создается? Приведем примеры – примеры лучше.
Вот я был в Москве, слушал доклады семиотиков. Там столько ученых слов, что я знал примерно процентов восемьдесят этих терминов, которые они употребляют. Остальные можно было понять по смыслу, но пересказать лекцию, в которой не было реальных жизненных примеров, я не мог. И не могу сейчас. Так вот, чтобы я не оказался в таком же положении, я расскажу, как создаются этносы на примере – там, где мы можем очень легко это проследить.
Вы знаете, вот была такая страна Аравия, и населял ее народ арабы, которые по легенде происходят от Измаила, сына Агари, наложницы Авраама (Быт. 16: 3–15. – Ред.), который в XVIII в. до н. э. эту Агарь по наущению своей жены Сарры выгнал в