так и от других (даже пребывая под пятой такого диктатора, как Иосиф Сталин). Но так как государство провозгласило атеизм за основу, то возникновение той вражды в пределах России стало делом времени. Об этом сказано ниже по тексту.
4. Все мы – одинаковые по природе своей, а потому автоматически едины в Творце нашем, разделены представлениями о Творце и формами служения Ему (разнимся даже в пределах одной религии). И вот тут во имя утверждения жизни уместна самая тяжёлая кропотливая философско-богословская работа, разрушающая эти разделения. К сожалению, в России не было достойной интеллектуальной полемики, в чём и есть вина русской духовной элиты – в её преступном невежестве. Точнее богословские школы возникли слишком поздно и уже не могли справиться с нарастающим потоком вопросов от заблуждений – его надо было пресекать в истоках45. С другой-то стороны благодать Божья разрешает все противоречия и становится единением их живоносным, но дело немного в ином. Многие даже среди молитвенников не ведали о верном пути подвига. Также как ныне, много людей приносят себя в ненужную России жертву. Да, они рискуют собой, терпят неимоверные перегрузки, но эти подвиги для спасения ничего не значат. Путей во Царствие Небесное множество – вне всякого сомнения, но среди них есть субординация. Вот об этом очень важно иметь представление, ибо много молодых людей получают ложное представление о путях Божьих. Конечно, может быть казнь инакомыслящих (католическая ересь, ересь жидовствующих) в средние века имело особую значимость для государственности, также как победы святого князя Александра Невского, но без необходимой плодотворной философско-богословской работы, без решения этих вопросов эти действия половинчаты, ибо в самом принятии решений «надо давать возможность созреть всякому плоду», ибо тогда он становится достоянием всех и несет в себе пользу, доброе созидающее начало. Просто тогда это было мало заметным, ибо всех объединяло много факторов – общая опасность иноземных экспансий, тяжести быта и так далее – это есть связующий фактор, хотя и второстепенный. То есть впоследствии, половинчатость сия стала просто преступлением перед человечеством, ибо все разорвалось само по себе. Бог даёт, чтобы мы отдавали. Если мы не отдаём по какой-либо причине то, что даёт нам Бог (в том же числе опосредовано философско-богословской работы), то приходят не справедливо обделенные, оголодавшие, неизбежно находят слабое место46 и сами берут своё им причитающееся. Пусть не в 1612 году, пусть не в 1812 или 1825 годах, так в 1917. Вот тут вкратце вся трагедия России, в этих словах. Православие формирует некоторый крайний критерий абсолюта святости, в коей земная жизнь в греховной плоти невозможна. Но ведь дело совсем не в этом. Одно дело, когда согрешил и сам себя осуждаешь, сопоставляя себя с этим абсолютом святости, а другое дело, когда «религия» эту брань уничижает и даже утверждает грех законом – это когда это состояние души скрадывает своими послаблениями или