прикрыла глаза на мгновение.
– Либо мы поддержим Седьмую в ее глупых военных притязаниях, либо она направит свои орудия против нас. Твой отец, в случае чего, готов ответить агрессией на агрессию, но и Ридус, при всем своем безумии, не дурак. Поэтому он и хочет видеть на Седьмой тебя.
Внутри меня все похолодело.
– А если откажусь? – Я не узнавала собственный голос.
– Это не просьба, Сионна. Ридус Лэр выдвинул нам ультиматум.
Несколько секунд эти слова просто висели в воздухе.
– Айроуз.
– Что, Сионна?
– Мне страшно.
Айроуз обняла меня. Я… привычная к ее постоянным взбучкам, строгости и железному тону, я не ожидала, что она окажется такой хрупкой. Я подумала о том, что примерно так меня могла бы обнимать моя мама. Возможно, чуть нежнее, чем тетка, посвятившая свою жизнь корпусу.
…Возможно, мама гладила бы меня по волосам.
Но мамы у меня не было. Только Айроуз, моя жизнь, построенная и налаженная с таким трудом, и то, что начало медленно пожирать ее у меня на глазах.
И только тогда, только вспомнив об этом, я обняла Айроуз в ответ.
Было что-то удивительное в том, чтобы держать этот альбом в руках сейчас. К моему огорчению, бледно-зеленая картонная обложка немного выцвела, а страницы пошли волнами; все-таки наши регуляторы влажностей и температур были разработаны для того, чтобы обеспечивать хорошее самочувствие людям, а не книгам. И не бумажным фотоальбомам.
С фотографий на меня смотрели улыбающиеся люди. Большинство из них жили задолго до того, как Земля была отнята. И незнание того, какие ужасы придется пережить человечеству через какие-то десятки лет, отпечаталось в их улыбках – широких, теплых, искренних.
Сейчас такие улыбки в нехватке.
Вручая мне этот фотоальбом с первыми двумя фотографиями счастливых незнакомцев, Касс сказал, что нам не помешало бы научиться улыбаться так же. У меня тогда было плохое настроение, и я ответила, что это глупо – учиться чему-либо у мертвецов, которые оказались неспособными пережить Пришествие. Касс вступился за них, я по инерции продолжила распаляться… И то, что начиналось как празднование круглой даты – календарные полгода вместе, – вылилось в нашу первую ссору.
Я бездумно пролистала страницы, не заглядывая в лица этих людей. И без того я знала их очень хорошо, хотя в последний раз открывала альбом еще в прошлой жизни. Из памяти даже не выветрились прозвища, которые давал изображенным на фото Касс. Это был первый и единственный альбом, который мы собрали вместе.
Давно мои сны не были настолько реальными.
После ухода Айроуз мне понадобилось время, чтобы собраться с мыслями и немного отойти от всего груза новой информации. То, что отец Сириуса хотел сделать меня частью своего безумного мероприятия, вызывало тоску, однако ситуация все еще не казалась мне безнадежной. Переводить меня должны были официально – значит, всего лишь нужно было придумать причину, по которой официальный перевод невозможен. Наверное, сперва следовало поговорить