как будто кто-то сильно захотел угробить нашу роту!
– Правильно мыслишь, – тихо, снисходительно подтвердил Подвольский, видимо, привыкший разговаривать в подобном тоне.
– Я знаю, что правильно! – запальчиво перебил Визигин, которому снисходительный тон резанул по ушам. – Я просто хочу узнать: за что? За какие грехи нашу роту повели на убой? Плеснув себе в рюмаху, Подвольский пригубил.
– Ты поздно к нам в роту пришёл, потому и не знаешь всего.
Хотя и я не знаю многого. Одни догадки.
– Ну, поделись догадками хотя бы.
Подвольский чиркнул зажигалкой, снова закурил.
– В штабе дивизии были предатели. У них была связь с моджахедами.
– Но почему… – загорячился гость, – почему наша рота попала в такую немилость? Ведь не случайно же? Нет?
– В нашей роте было много непокорных. Особенно один, который много знал…
– Кто? Хотя не надо, если ты не хочешь…
Окурок с перехрустом сломался в пепельнице – Подвольский выдохнул длинно и шумно.
– Я ж говорю, ты поздно в роту к нам пришёл, а то был бы в курсе. – Георгий Иванович назвал фамилию солдата, который много знал. – Он однажды конкретно поцапался с нашим генерал-майором. Представляешь? Солдат обвинил генерала в развале нашей дивизии. Солдат обвинил генерала в преступлениях, которые имели место быть в нашей дивизии. Солдат сказал, что у него имеются железобетонные доказательства причастности генерала ко многим преступлениям…
– Торговля водкой, например. – Глаза Визигина свирепо сверкнули. – Торговля наркотиками. Продажа оружия и боеприпасов моджахедам. Отправка героина в СССР в цинковых гробах.
– Ну, вот видишь, ты в курсе, – сказал Подвольский не без удивления.
– В курсе. – Шура скривился, будто зуб заболел. – А знаешь, кто мне всю эту информацию раскрыл? Моджахеды. Те, которых я в плену… Они рассказывали мне и потешались над нашими продажными генералами. – Нет, не все продажные, конечно.
– Да я не говорю, что все. Были и такие, перед кем я и сегодня шляпу снял бы. Но ведь были и такие твари, кто сидел тылу и покупал награды, чтобы героем приехать домой. – Визигин отмахнулся. – Ну, да ладно. Вернёмся к нашему барану, генерал-майору. Ты говоришь, солдатик…
– Ну, да, солдатик, – продолжил Подвольский, – наш солдатик из десятой роты публично обвинил его во всех грехах, которые ты только что перечислил. Генерал взбеленился и приказал расстрелять солдатика. За клевету на Героя Советского Союза. Но расстрелять не успели. А может, кто-то и не захотел руки в крови марать. Не знаю. А вскоре бой за высоту. Бой, во время которого нашу роту предали и приговорили…
Разволновавшись, Визигин поднялся. Походил туда-сюда около стола. Табакерку открыл – сатанинского зелья отведал.
– А где он теперь? Живой или нет? – Ты про кого?
– Генерал-майор. Герой наш. – А-а! На пенсии где-то. Жирует. – А где же справедливость?
– И справедливость ушла на пенсию.