для начала, – пригласила Мириам. – Мальчики наверху.
Я переступила порог красивого и чуточку хаотичного дома, который так безгранично любила. Здесь всегда спотыкаешься об игрушки, здесь непременно стоит где-нибудь на полу ваза с пестрыми цветами из собственного сада. Навстречу мне тянулся легкий запах приготовляемой пищи, с верхнего этажа долетали громыхающие звуки, типичные для мальчишеских игр, участники которых того и гляди взорвутся от переизбытка энергии.
– Эй, ребята, утихомирьтесь! – крикнула Мириам, но ответа не последовало.
Она закатила глаза, и это вызвало у меня невольную улыбку. Я любила приходить сюда. Это был совершенно нормальный дом. Совершенно нормальная семья. Эмили, шестимесячная сестра Юстуса, наверное, уже мирно спала в своей кроватке, не проявляя никакого интереса к проказам восьмилетнего братца и его закадычного приятеля.
– Это Зара? – вдруг услышала я голос Мартина, а уже через секунду из-за угла появился и он сам, с дрелью в руках.
Я разочарованно вздохнула. Но может, оно и к лучшему.
– Вот это да! – воскликнул Мартин, увидев меня. – Короткие волосы, вот это круто!
Я засмеялась.
– Ишь ты, – откликнулась Мириам с притворной обидой, – когда я хочу подстричь только самые кончики, ты идешь на меня войной, а у Зары, значит, это круто?
Мартин добродушно рассмеялся. И тут же спохватился, вспомнив про дрель, которую все еще держал в руках.
– Вот, я достал ее, как и обещал.
Он потряс дрелью в воздухе, а потом положил возле двери, чтобы я ее не забыла.
– Отлично, спасибо, – поблагодарила я.
Если в моем доме назревали какие-нибудь ремесленные работы, Мартин всегда вызывался помочь, но я предпочитала все делать сама. Мне нравилось забивать гвозди в стены, сверлить дырки, я любила дюбеля и шурупы. Любила всякие инструменты. Любила, когда совершается некое действие и получается ясный, заранее предсказуемый результат. Так создается порядок. Так устанавливается контроль над вещами. Я любила порядок. Любила контроль.
– И какие у нас новости? – спросил Мартин, все еще улыбаясь.
– Что ты имеешь в виду?
– Разве не говорят, что если женщина остригла волосы, значит, тут замешан мужчина? «Новая любовь – это как новая жизнь», или вроде того?
– Мартин! – возмутилась Мириам.
Она знала: с тех пор как Филипп пропал, у меня никого не было. И она считала своим долгом за меня заступаться.
– Да все в порядке, – сказала я. – Мартин известный сплетник, любопытства ему не занимать.
Мартин, довольный моей реакцией, удовлетворенно хмыкнул.
– Тренируешься? – спросил он.
– А как же!
На пару с Мартином я когда-то готовилась к своему первому марафону. Но потом из-за проблем с коленями он покончил с бегом, и с тех самых пор я переключилась на триатлон.
– Ты просто молоток, – заключил он.
– Да ладно тебе.
Я мельком взглянула на Мириам, иногда меня серьезно беспокоило, не действует ли ей