будет попытаться получить побольше информации о том, что происходит в этой местности.
– Летели на вертолете на задание. Вертолет упал. Когда я очнулся – меня попытались схарчить мои же товарищи. Я не дался. Потом появилась большая тварь. С ней посложнее вышло. Появились ребята на пикапе с пулеметом и тварь успокоили. Я потерял сознание, а очнулся уже здесь. Не могу сказать, что в восторге от местного гостеприимства.
– Ты военный?
Айвэн подумал и решил отделаться полу правдой.
– ЧВК[1].
– Почему-то так и подумал. Вертолет не входил, случайно, в зону густого тумана?
– А ты откуда знаешь? – удивился наемник.
– Живу долго, – хмыкнули в темноте. – Сюда по-другому не попадают. Туман, иногда – отказ электроники, хлоп – совсем другая местность и очередь из желающих тобой пообедать.
– Сюда – это куда?
– Что-то ты туповат даже для сотрудника ЧВК. В Улей.
– Да что такое этот ваш Улей, ты по-человечески объяснить не можешь?
– А ты еще не понял? Ты в другом мире, друг. И назад дорога тебе заказана.
Айвэн мелкими глотками пил из бутылки и пытался осмыслить полученную информацию. Если суммировать все услышанное от нового знакомца, выходило, что он попал в другой мир – параллельное измерение или что-то вроде этого. Также выходило, что ему неописуемо повезло. Все, кто сюда попадал, заражались вирусом, в короткий срок превращавшим людей в монстров, алчущих плоти и крови. И чем чаще монстры эту плоть и кровь находили – тем выше поднимались по ступенькам своей монстрячей эволюции. Те, с кем наемнику довелось столкнуться вчера на арене, находились в самом низу пищевой цепочки. Их здесь называли пустышами. Второй, которого Айвэн приголубил о бочку, – это бегун. Тот же пустыш, только малость отожравшийся на людях или своих же сородичах. Товарищи Айвэна – Шуруп, Омега и вертолетчик – за короткий срок смогли эволюционировать практически до промежуточной стадии, превратившись в шустрых и сильных монстров. Такие, при должном питании, превращались затем в тварей, подобных вчерашнему Халку. Но и он не был вершиной пищевой цепочки. Такая тварь обзывалась лотерейщиком и в дальнейшем могла превратиться в еще более страшного монстра – рубера. Ну а после рубера шла так называемая элита, или элитники, – этих уже никак внутри вида не классифицировали.
Айвэн же оказался иммунным. То есть невосприимчивым к вирусу, который то ли витает в здешнем воздухе, то ли содержится в тумане, сопровождающем переход из привычного мира в Улей. Такой туман зовется кисляком из-за его резкого запаха. Вернее, не совсем так. Вирус сидел во всех – и в иммунных, и в измененных. Только изменить иммунного ему было не под силу.
Правда, за это везение приходилось расплачиваться. Все иммунные были обречены до конца дней своих глотать гадость, которая называется живцом. Ну, или живуном, или живчиком – кому как больше нравится. Без напитка иммунные быстро слабели, ухудшалось самочувствие, можно было даже умереть или потерять иммунитет и обратиться.
Но самое интересное заключалось в том, что этот самый живун готовили из так