посмотрел на нее и вдруг улыбнулся.
– Если леди настаивает, – елейным тоном заговорил он, – мы спрячемся и переждем здесь. Прошу за мной.
Ксанна поразилась произошедшей в нем перемене. Тук выпрямился и гордой неторопливой походкой пошел вглубь Мышиной улочки. Похоже, он забыл про осторожность. Ксанна заспешила за мальчиком.
Пройдя несколько десятков метров, Тук остановился. Ксанна внимательно осмотрела ближайший домик в поисках притаившейся лазейки. Ничего. Она растерянно уставилась на Тука.
– Где же укрытие?
Вместо ответа спутник указал на щель между двумя домами.
– Лезь, – коротко приказал он.
Ксанна молча проследила за рукой. Да, прятаться здесь больше половины суток было невозможно. Даже если их не заметят, провести часов пятнадцать в таком положении…
Вздохнув, Ксанна начала протискиваться в щель. Затем Тук махнул ей рукой, и девушка остановилась. Мальчик пролез вслед за ней – ему это далось проще – и отодвинул от стены какую-то плоскую деревяшку. Заслонив ею проход, он придвинулся к Ойе. Та стояла, едва дыша – настолько узким было расстояние между домами.
– Ну что, останемся здесь, переждем спокойно, придумаем что-нибудь в этой располагающей обстановке? – миролюбиво улыбаясь, предложил Тук.
Вот сорванец, подумала Ксанна, и, насколько могла, покачала головой.
***
К тому времени как по Мышиной потянулись люди, хотя времени прошло немного, у Ксанны занемели все конечности, а в руки вонзилось заноз десять. Тук, напротив, выглядел бодро и тихонько насвистывал какую-то мелодию. Когда звук шагов на улице стал особенно густым, Тук прекратил свистеть и сказал:
– Когда я выйду, подожди немного и быстро вылезай. Иди направо, толпа уже плотная, тебя не заметят. И отряхни одежду по дороге.
Проинструктировав ее, мальчик юркнул к началу прохода, в мгновение ока отодвинул деревяшку и исчез.
Ксанна протиснулась к выходу. Людей было довольно много, и она беспрепятственно влилась в толпу. Заметив впереди Тука, Ойя двинулась вперед, не выпуская его из виду. Горожане оживленно обсуждали предстоящую казнь. Как поняла Ксанна, должны были казнить фрейлину леди Карен, жены лорда Фирзы. Молодая и до неприличия красивая девушка обвинялась в покушении на жизнь жены лорда Фирзы и мятеже. Опальная фрейлина была третьей по счету благородной, казненной за этот месяц. Горожане, похоже, не очень верили в то, что кто-то покушался на жену Фирзы – леди Карен.
– Небось, Фирза покусился на честь этой вертихвостки, – сказала идущая впереди торговка, поправляя сальную от грязи косынку. Ее попутчица громко рассмеялась.
– Если бы я была похожа на облезлую свинью, сама подложила бы моему Хиггу другую бабенку.
Идущий впереди толстый стражник обернулся.
– Ну-ну, кто тут наговаривает на светлейшего лорда и его почтенную супругу?
Горожане притихли и уже молча продолжали свой путь.
Тем временем