Когда зайду побеседовать с господином Лефроем. Скажите, господин Дурново, вы отправитесь ночевать домой или останетесь в этом доме?
– Останусь здесь. Мне уже приготовили комнату.
– Замечательно. Тогда, пожалуйста, позвоните мне завтра, когда господа Гагарины будут в состоянии побеседовать со мной.
– Да! Непременно.
– Благодарю, мсье. Я оставлю свой номер. Если не застанете меня дома, скажите моей квартирной хозяйке, что это вы – она сумеет меня найти. У нее восхитительный талант – находить меня, где бы я ни был…
Проводив детектива со всеми его находками, Николай вернулся в гостиную к недопитому коньяку, при виде которого теперь испытал легкую дурноту.
Но едва Николай опустился в кресло, как вошел доктор семейства Гагариных. Невысокого роста, уже лысеющий, хотя не старый еще человек. Почти во всех, кто его знал, он вызвал неизменное чувство приязни.
– Прошу прощения, что беспокою, – мягко заговорил он, – но я только теперь счел возможным оставить Марию одну.
– Она спит?
– Да, я сделал ей еще один укол успокоительного.
– А Дмитрий Аполлонович?
– Здоровье и его, и супруги теперь вне опасности. Они должны проспать до утра, – доктор замялся, тревожно подбирая слова. – Мне очень жаль, что так вышло… Прошу, примите мои искренние соболезнования. Я знаю, что вы уже практически член семьи…
– Спасибо, доктор Бейкер, – искренне поблагодарил Николай.
Доктор кивнул, пряча глаза, но все же решился тактично поправить:
– Беккер.
Николай нахмурился.
– Беккер… Где еще я мог о вас слышать?
Доктор нерешительно улыбнулся.
– Вы вряд ли вращаетесь в медицинских кругах. Думаю, вам вспомнился мой приемный сын – вы встретили его на окраине Нижнего города. Чарли – помните?
– Помню! Очень милый юноша. Удивительно, как тесен мир.
– Особенно, если этот мир состоит из одного города, пусть даже и очень большого. Но я вас, пожалуй, теперь оставлю.
– Разумеется, доктор. Всего доброго. И передавайте мой привет Чарли.
Доктор раскланялся и ушел, наконец-то оставив Николая в одиночестве.
8. Наброски
Остаток ночи детектив Грево провел без сна, изучая улики, собранные в доме Гагариных. Письма из будуара оказались, как он и ожидал, богатыми на фривольные подробности жизни, как самой Ирины, так и ее подруг. Однако он не нашел в них имен – всем кавалерам были даны забавные прозвища. В последних своих письмах, датированных прошлым месяцем, мисс Честер и миссис Вуд выражали свое согласие и горячее желание прийти в гости на рюмочку ликера. Эти письма были последними в переписке княжны.
Последняя рюмочка ликера…
А следы жидкости из ампулы детектива поразили – там обнаружилось вещество, со свойствами анестетика, но совершенно нового, неизвестного прежде.
В 6.30 утра Грево понял,