как паралитик, на ногах не стоит. Еле запихали в будку. Привёз, а он и здесь начал собачиться. Еле раздели и в душ сунули. Вдвоём с Васькой.
– Били?
– Хм, ну дал поджопник.
– Вот этим, сорок пятым?
– Сорок третьим. Так, слегка, лодыжкой.
– Ладно-ладно, брось из себя ангела изображать. Дальше?
– А чё дальше? Закинули в кабинку и включили душ.
– Пойдём, покажи.
Феоктистов вышел из дежурки, за ним Галимханов.
Три душевые кабинки. Все закрыты. Возле стены напротив дверей душевых стоит кушетка, обитая чёрным дерматином. Саша, показывая на неё, хохотнул.
– Под эту гильятину Глотка попал.
– Как?
– Посреди коридора стояла. Я, когда выскочил из кабинки, в пару на неё наскочил. Опрокинул. А тут Глотку поднесло – ему на лапы. Ха-ха! Визжал, как сучка под трамваем.
Галимханов открыл третью кабинку, и Феоктистов вошёл в неё. Узкое и высокое помещение, как гигантский пустотелый кирпич, перевёрнутый и поставленный на попа. Душевой гусак торчал из стены на высоте метров трёх. С большого раструба с многочисленными отверстиями всё ещё подкапывала вода. На полу лежала узкая деревянная решётка, поверхность её была ещё бурой, щетинистой от горячей воды.
– Кто включал?
– Не помню, Толя… – замялся Саша. – Суматоха была. Кажется, Васька.
– А почему горячую?
– Да кто ж её включал? Её только чуть добавили, чтоб мужика не застудить. – (Феоктистов иронично усмехнулся: гляди-ка какая забота!) – Да видно в ЖЭКе холодную воду вырубили, вот и пошла горячая. Мы понять сначала не могли: откуда пар, почему?
– А клиент что, молчал, не кричал?
– Да какой – кричал, – отмахнулся Саша. – В стельку был. Последняя стадия опьянения.
– М-да… – с раздумчивостью протянул Анатолий, оглядывая кабинку.
Вернулись в дежурку.
– Так, братва. Ты, Шалыч, и ты, Галим, напишите мне объяснительные, – сказал Феоктистов.
– Дак, зашем? Мы ж только што писали? – спросил Бахашкин в недоумении.
– Зашем? – передразнил Феоктистов добродушно. – Ты что, впервые в органах? Или мне тебе объяснять?.. Пишите. И поподробнее. А где Васька и ваш медработник?
– В сангородок увезла «скорая», – сказал Саша, усмехнувшись. – Тоже пострадали.
– Что у Мизинца?
– Да тоже об кушетку челюсть сломал. Ха-ха! Всю морду о кафельный пол разбил.
Присутствующие тоже усмехнулись.
– Ладно, пишите вы. С них я потом возьму. – Бахашкин с Галимхановым переглянулись. Феоктистов достал сигареты, сказал: – Пишите, я пойду, покурю. Пойдём парни.
Капитан и водитель поднялись, и они вместе вышли на крылечко, широкое в одну ступеньку.
Медвытрезвитель вдавался внутрь микрорайона и находился на некотором расстоянии от дороги и от жилых домов. Он был слева, позади высокой железобетонной ограды, огораживающей огромную территорию магазина «Хозтовары» с его складскими