Где-то командиры спасали своих бойцов от ссылки, а где-то солдаты отдавали свои продукты тем, кто уходил в незаслуженную каторгу, несмотря на пролитую за Родину кровь и завоеванные боевые награды.
Уходили солдаты в тыл, созерцая недавние поля битв, вспоминая погибших товарищей, уходили навстречу неведомой судьбе.
Казахстан большой, и трудно было в степном краю солдату найти своих родственников. Однако народная молва лучше всякой почты. С рюкзаком, набитым продуктами, искал свою семью один молодой солдат-чеченец. И однажды в сумерки добрался он до кишлака, где жил его дядя. В убогой хижине, где были из мебели лишь нары, стол и один стул, да дымила железная печка, обитал высланный старик. Комендатура не разрешала ему воссоединиться с семьей, и вынужден был тот коротать свои дни в одиночестве. Когда вечером постучал в дверь его племянник, не было для старика большей радости. Не принято у чеченцев демонстрировать свои чувства даже близким людям, однако не смог старик не обнять племянника, и заискрились его глаза, когда увидел боевые награды на груди желанного и неожиданного гостя. Знал он, что не было предательства, воевали сыны достойно. Просто зло в очередной раз восторжествовало, как бывало не раз, и, как бывает всегда, истина победит ложь, да не суждено ему будет увидеть те времена.
Глиняный пол веял холодом, через щели гуляли сквозняки, и пищей даже не пахло в доме. Понял солдат, через какие испытания проходит старик, выложил все свои припасы на стол. Слишком долгий и тяжелый путь он проделал, чтобы добраться до своей семьи. Отец и мать с многочисленной детворой жили в соседнем селе, уже завтра он доберется до них, забрав с собой старика, и, несмотря ни на что, будет рад увидеть тех, с кем и не надеялся встретиться. Однако сморил солдата быстрый сон, укрылся он шинелью и крепко уснул на нарах. А старик остался сидеть на стуле, перед накрытым едой столом.
Утренняя стужа застудила комнату, печка давно перестала гореть, и холодное железо покрылось инеем. Привычен был солдат спать в окопах, в густой жиже грязи под дождем и в холодную зиму под завывание вьюги. Иногда сон бывает сильнее холода и голода, он не нуждается в белых простынях и широких кроватях. Достаточно бугорка земли, чтобы положить голову и щели, чтобы укрыться от ветра, и в этом все счастье солдатского сна. Порой снаряды разрывают вокруг тебя землю, и враг ждет момента, чтобы ударить наверняка и уничтожить тебя, а крепкий сон восстановил силы, и способен ты постоять за себя и за тех, кто в одном окопе с тобой.
Когда-то это было незыблемой истиной, сейчас и окопы, и атаки остались только во сне, и разорванная плоть боевых товарищей, и покрытые пеленой смерти глаза врагов живут уже только в твоем сознании и будоражат его. Вот и сейчас в сознание ворвался бой, уже однажды пережитый, но оттого не менее страшный. Сердце бешено тикало, однако сознание вернулось в реальность, война осталась позади, а впереди ждет неизведанность ссыльной жизни.
Сквозь