в зеркало с уважением и восхищением.
Надо отдать должное кундзе Юревича. Она была одной из наиболее талантливых аббатис Китиры15 во всём, что касалось как порядка в её доме свиданий, так и мелких деталей быта и обслуживания клиентов. Наша хозяйка заботилась обо всём, ведь помимо пансионерок, которые всегда находились в доме, чтобы не быть застигнутыми врасплох внезапным визитом, когда требовалось быстро обслужить одновременно нескольких клиетов, у неё также были резервные тела в городе для всяких чрезвычайных случаев. И это ещё не все…! Кундзе Юревича держала так же магазин, в котором у придирчивых дам была возможность приобрести всевозможные платья невероятных расцветок и любых размеров, которые она, кроме остальных клиентов, продавала за хорошие деньги всем своим бедным новообращённым девушкам, таким, как я, и это была довольно значительная прибавка к её гонорарам.
Кундзе Юревича, опасаясь, как бы я не потеряла даром свой товарный вид невинной девушки, сразу же предупредила своих наилучших клиентов о ценной находке, которую она неожиданно сделала в нашем небольшом городе. Посредством столь разумной предосторожности, как мне, так и моей хозяйке не пришлось долго изнемогать в ожидании ценителей моего якобы девственного тела, так что кунгс Нейландс, президент судебной палаты, весьма пунктуальный при подобных вызовах, прибыл точно в назначенное время, в семь часов вечера, как раз тогда, когда я только что закончила мой туалет. Я увидела манерного мужчину посредственного телосложения, одетого во всё чёрное, на длинных худых ногах, прямого и неловкого. На его голове, которая, казалось, поворачивалась только вместе с телом, был водружён парик с крупными буклями, посыпанный пудрой, словно перхотью, излишек которой обильно покрывал три четверти его одежды. Добавьте к этому, что он обильно источал запах мускуса, заставляющий многих людей падать в обморок, и вы поймёте, что я подумала, увидев этого господина… для начала моей карьеры этот господин показался мне не самым лучшим вариантом.
– Ах! На этот раз кундзе Юревича, а проще сказать, ведь давность нашего знакомства позволяет мне сделать это, моя милая Гундега, – воскликнул судья, бросая на меня томный взгляд, – моим глазам явилось то, что называется истинной красотой, прелестью, божеством. Говорю тебе совершенно искренне, что ты сегодня превзошла себя. Серьёзно… эта яункундзе восхитительна… да, несомненно, сто пик плюс к портрету, который ты мне дала. Клянусь честью, это – истинный ангел. Я тебе говорю правду… слово судьи… я восхищён. Но, ты же знаешь, как у нас говорят – видишь красивое тело, не тяни, и поцелуй его. Даже теряюсь, с чего мне следует начать, с какой его совершенной части.
Кундзе Юревича, до той поры следовавшая за нами по пятам, поняла, что с этого момента её присутствие стало излишним, и незаметно исчезла, оставив нас с судьёй наедине. Тотчас же господин президент, не нарушая величественность