не встречались ли ему похожие особы, но если даже и встречались, что он мог бы сказать о том, почему люди становятся выдрами? Что их побуждает травить более слабых и почему, чем слабее их жертва, тем жесточе будет травля?
Конечно, Вера словно бы сама напросилась: своей нестандартностью в учреждении, где всем положено, вроде бы, одинаковыми и стандартными. Но до сих пор эту Верину неформатность принимали как данность и никому в голову не приходило её даже за это укорять.
Ну, склонен человек к уединению и молчанию, ну предпочитает всем на свете прочим занятиям чтение, ну сходится трудно даже с очень хорошо знакомыми людьми – это ведь не преступление. Таким этого человека создали папа с мамой. Гены, пресловутые гены сложились в такую именно конструкцию. Это просто реальный факт и его просто следует признать. А лупить кувалдой по конструкции, которую ты не можешь установить на именно ту грань, которая удобна только тебе, неграмотно: конструкция от этого просто разрушится и в ней вообще не останется грани, на которую её в принципе можно было бы поставить. Или трансформируется в другую конструкцию, функции которой могут оказаться опасными.
Для Кати, которая училась ровно, но без особого интереса, куда более притягательными, чем уроки, были события из жизни окружающих. Она знала всегда всё и обо всех. О Вере – тем более: они не только сидели за одной партой, но и в спальне кровати их стояли рядом. Лучшего шпиона за Верой, наверное, трудно было бы отыскать, если бы Катя была склонна к доносительству. Но, при всех прочих достоинствах и изъянах любого детдомовца, болезнь ябедничества, стукачества была самым позорным, что только могло случиться с человеком.
Взять ту же Серафиму, которую в своё время Выдра заставила открыто шпионить. Видимо, был у Симы какой-то изъян, за который, как за крючок вытаскивают рыбу, вытащила её Выдра на этот вселенский позор. Если были у Симы раньше друзья – их не стало. Если было хорошее отношение работников, включая учителей – оно закончилось…
Впрочем, что для Выдры значило чьё-либо будущее, в том числе и Симино? Для неё детдомовцы были отбросами человечества, рождёнными такими же отбросами.
Кате не раз и не два пришлось стоять под градом вопросов Выдры, но единственным ответом на все вопросы было:
– Я не знаю.
– Как ты можешь не знать, если почти всё время рядом с ней?
– У меня свои дела.
Выдра не скупилась на угрозы, посулы и наказания, но взять на испуг детдомовца удаётся крайне редко. Практически никогда. Причём даже если пытаются узнать что-либо даже о практически незнакомом, а если и знакомом, то так, вприглядку, издали, детдомовец на всякий случай промолчит. Чтобы в другой раз промолчали о нём.
Это была не только принадлежность к касте изгоев. Это было и своеобразное благородство, верность: своих не сдавать!
Конечно, не все даже воспы, не говоря уж о преподавателях, были выдрами. Но и они, коснись вопрос какой-либо проблемы