па… Прости, я вчера совсем замотался, тут такое дело…
– Да знаю я уже. Новости посмотрел. Лене не звонил?
Я не сразу догадался, что это он о супруге дяди Кости. Я её совсем не знал.
– Я же говорю, замотался вчера.
– Позвони, она ждет. Что-то хочет сказать.
– Я лучше заеду. Как думаешь, сейчас не рано?
– В самый раз. На похороны-то придешь, не забудешь?
– Я же извинился. Тут такое… Потом расскажу. Пока.
– Подожди! Должность-то примешь? Петрович тебя прочил…
– Да ты что? Кто мне даст? В Управлении – без году неделя, ни опыта, ни связей.
– Это даже хорошо. Костя считал, у тебя свое видение.
– Да уж… В Управлении оно только не в чести… Слушай, пап, давай об этом потом, а? Я, может, к тебе заскочу вечером. Лады?
По дороге мучительно вспоминал отчество супруги Кремлева.
Мраморный подъезд, домофон. Какая у них квартира? Всё из памяти повылетало…
– Елена Демьяновна? Меня зовут Илья Воронцов, я заместитель…
– Заходите, Илья. Я вас жду.
***
После разговора с женой Кремлева всё запуталось еще больше: ни о каком хобби супруга она не знала, была уверена, что свободное время муж проводит на рыбалке за городом, или в клубе…
Импозантная такая дама. С раннего утра – при параде: прическа, туфли, деловой костюм. Упомянула правда, что собиралась заняться хлопотами…
Меня ждала по одной-единственной причине: была убеждена, что смерть Константина Петровича – несчастный случай. Оказывается, о моих вчерашних похождениях было известно буквально всем, и её специально попросили меня заверить: как жена, Елена Демьяновна ни к кому никаких претензий не имеет. Костя действительно в последнее время жаловался на сердце, и вот – не уберегся…
Кто просил – сказать не пожелала. Собственно то, что её именно попросили мне это объяснить – понял из намеков и недомолвок. Она явно не спала: глаза запавшие, несмотря на макияж – вид бледный и утомленный. Но держится.
Что ж такое твориться? Собственная жена не хочет разобраться, как умер любимый муж? Или боится?
В глубокой задумчивости спустился по лестнице с шестого этажа, сел на лавочку и закурил. Что получается? Гибель начальника Управления ФСБ не только не вызывает должного отклика, но еще по каким-то, пока ускользающим от меня причинам, замалчивается? И никому не придет в голову, что человек на такой должности мог умереть и не своей смертью?
Включив телефон, набрал Михалыча.
– Романыч, ты где? Тут всё управление на ушах: Шеф погиб, заместитель трубки не берет…
– Извини, не до них сейчас. Там есть такая железная леди…
– А, Риточка! Пока отбивается.
– Ну и хорошо. Слушай, я по делу. Можешь узнать домашний адрес того парня? Ну, который вчера экспертное по автомобилю писал?
– Да раз плюнуть.
– Спасибо. Скинь, только сразу.
– А ты?
– А я пока домой. Приму душ, переоденусь, поем чего-нибудь…
Вырулив