вошли.
Воин втолкнул себя в игру и осмотрел восседавших за длинным столом Воинов Бога. Крестоносец поднялся и препроводил Воина к столу:
– С Вашего позволения – это Воин, – бодро сообщил Крестоносец.
Икс и Вестник, как охрана, встали за спиной Воина. Лица обоих были бесстрастны – оба вошли в игру.
На Воина смотрели девять пар глаз: одни смотрели с сомнением, другие – с уважением, а третьи пытались что-то рассмотреть в глазах Воина.
– Господа! – потянул Воин, вводя всех в игру, – я готов отвечать на Ваши вопросы.
Глаза Крестоносца блеснули весельем:
– Воин, расскажите нам о событиях двухлетней давности.
Воин поднялся и, еще не успев начать говорить, отметил в глазах седовласого парня лет двадцати пяти (интересно, что он пережил, раз поседел?) одобрение. Кончив говорить и усевшись на место, Воин почувствовал некую напряженность.
– Господа! – поднялся Крестоносец. – Два года назад я пережил аналогичный случай, но избежал суда, выдав себя. Воин же дважды привлекался к суду по необоснованным причинам.
Крестоносец поудобнее развалился на стуле, игнорируя недовольные взгляды. Спустя миг со вздохами облегчения все расселись с удобствами для себя. Крестоносец с видом профессора посмотрел на Воина.
Тут встал седовласый парень:
– Воин, позвольте представиться, – парень чуть поклонился, – моё кодовое имя Аналитик. Принцип именования Вам, надеюсь, знаком. И, оправдывая свое имя, я прямо заявляю, что Вашей вины в этом деле не вижу. Но я вижу, что Вас подставили, ибо два года назад также выдав себя, я пережил аналогичный случай, что и Вы, и Крестоносец. Потому я на Вашей стороне. – Аналитик сделал попытку улыбнуться и развалился на стуле.
Воин благодарно кивнул.
ВЫДЕРЖКИ ИЗ ДНЕВНИКА ВЕСТНИКА
…Мнения разделились. Четыре Воина Бога приняли сторону Воина, а пять Воинов уговаривали (довольно дружелюбно) Воина принять отречение ради мира и спокойствия. Воин остался непоколебим. Воины Бога остались при своем. Но…
Пять на пять. И Митрополит не имеет права судить Воина. Господи, помилуй грешную Землю, ибо со дня на день разразиться АРМАГЕДДОН…
Дима сидел дома один. Зазвонил телефон.
– Ну?! – вежливо рыкнул он в трубку.
– Привет! Это Катя.
– А! Чего?
– Ты сможешь подойти ко мне? – спросила трубка.
– Прости, Катя, но не смогу. Я уезжаю.
– Куда?
– Секрет, – Дима аккуратно положил трубку на зарядку, хотя хотелось швырнуть ее об стенку…
Рушилась спокойная жизнь. Дима настраивал себя на военное положение. Дима взял руку и альбомный лист бумаги, закурил сигарету и написал: «Простите, но я уезжаю. Ничьей вины в этом нет. Предупреждаю, у отца искать меня не надо, туда я вряд ли сунусь. Вообще, искать меня не надо. Когда придет время, я вернусь. Прощайте».
Докурив, Дима поднялся, подхватил сумку и вышел из дома.