медленно поднял голову, и впервые за всё время их встречи испугалась Веглао, а не он. Что-то новое появилось в его глазах, то, чего она никогда прежде не видела в Тальнаре.
– Мой отец, – раздельно произнёс юноша, – сам заслужил свою участь. Он никогда не хотел даже подумать о том, что есть что-то выше его пониманий. Он бы убил меня, если бы узнал, что я оборотень.
– Тальнар, Тальнар, что ты говоришь?! – тихо вскрикнула Веглао, чуть не расплакавшись. – Да если бы твой отец слышал тебя сейчас, он бы сгорел от стыда! Ты сам-то веришь в этот бред?
– Да, я верю! – запальчиво выдохнул Тальнар.
– Проклятье! – прошептала Веглао.
– Что?.. Что ты сейчас сказала?
– Я сказала «проклятие».
– Уж не меня ли ты проклинаешь?
– А зачем? Ты и так уже проклят. И я. И Кривой Коготь, и Морика, и все оборотни прокляты. Коготь всех нас заразил своим проклятием.
– Вот и ты мыслишь, как мой отец, – с грустной улыбкой покачал головой Тальнар. – Тоже не хочешь взглянуть шире. Да ведь это дар, а не проклятие! Вождь научил меня этому, всех нас научил! Посмотри на себя – ты видишь в темноте, ты прекрасно слышишь, обоняешь, ты чуешь других волков, любые раны заживают на тебе так быстро, как на людях никогда не будут заживать! И за всё это такая ничтожная плата – раз в месяц терять над собой власть… Ты, и, я уверен, все, кто не слушал вождя, думают лишь о побочных эффектах, но не о самой сути!
Он замолчал. Он ждал, что Веглао заспорит, что она растеряется, разозлится, быть может, заплачет. Но вместо этого Веглао придвинулась к нему, нагнулась к его уху и глухо проговорила:
– Мало быть этой тварью раз в месяц? Хочешь стать ей навсегда? Ну и пожалуйста! А меня не впутывай.
Она с грохотом отодвинула свою скамью, резко встала и ушла, ни разу не обернувшись. Тальнар приподнялся, хотел окликнуть её, но она уже скрылась среди других посетителей. Потом до него донёсся стук двери.
Тальнар тяжело упал на скамью. Взгляд его нечаянно наткнулся на стакан с чаем. Он взял его и выпил. Затем поднялся, незаметно спрятав стакан под плащ, и выскользнул наружу прежде, чем его мелкую кражу успели заметить.
На улице было холодно. Розовый закат мягко цвёл над далёкими домами. Воздух пах печным дымом, мусором и пылью улиц, влажной землёй, и эти запахи мешались с вонью трактира. Запахивая плащ получше, Тальнар прошагал по пустырю до круглой башни. Там он остановился, несколько раз тяжело вздохнул, а потом от души запустил стакан в стену башни. Брызнули мелкие осколки и остались лежать в траве, отражая розовое небо. Тальнар не успокоился, пока не передавил их все. Потом он пошёл на окраину, уверяя себя, что дрожит от холода, а не по какой-нибудь другой причине.
4
Опечаленная и разозлённая Веглао возвращалась домой. Слова Тальнара не шли из головы, но теперь в мыслях Веглао их уже произносил сам Кривой Коготь. Она почти видела, как кривится от злобы его лицо, почти слышала его голос.