к земле ближе, чем я предполагал. Несмотря на низкую температуру внутри станции наземного управления, лоб мой покрылся испариной, а по спине между лопаток покатились крупные капли пота. Я буквально кожей чувствовал взгляд Гленна, следившего за каждым моим движением.
Любая ошибка сейчас запросто могла привести к крушению.
Судя по изображению на HUD-дисплее, аппарат жутко болтало. Со стороны окружающих гор Спринг дул нисходящий ветер, создававший на малых высотах непредсказуемые воздушные завихрения и потоки. Из-за турбулентности девятисоткилограммовый «Хищник» швыряло из стороны в сторону. Длинные крылья БПЛА идеально подходили для полета на большой высоте, но не для приземления. На малой высоте даже незначительные колебания рельефа местности могли привести к сильным изменениям подъемной силы. Если действовать неаккуратно, аппарат может без всякого предупреждения резко взмыть в воздух либо рухнуть на землю.
Я отключил автопилот. Теперь РУД и РУС вели себя подобно органам управления любого другого пилотируемого летательного аппарата. Толкаешь ручку от себя – коровы становятся большими, тянешь на себя – становятся маленькими. Отклоняешь вбок – горизонт начинает накреняться.
Вдруг беспилотник подбросило вверх. Я пытался удерживать высоту, однако воздушные течения трепали «Хищника» словно тряпичную куклу.
– Не надо бороться с воздушными потоками, – посоветовал Гленн. – Только хуже будет.
– Как при раскачке самолета летчиком?
– Да, – ответил он.
В условиях сильной турбулентности пилоты часто устанавливают фиксированные уровень тяги и такой угол тангажа, при котором они смогут поддерживать высоту. В этом случае самолет швыряет вверх и вниз, но он обычно держится относительно близко к требуемой высоте.
– Хорошо, – сказал Гленн. – Начинай стандартную проверку.
– Вас понял, – ответил я. – Карта перед посадкой.
До сих пор молчавший оператор средств обнаружения, опытный инструктор, подал голос. В течение первой фазы обучения мы мало общались с оператором средств обнаружения, кроме тех моментов, когда заходили на посадку. Он перечислял пункты из карты контрольных проверок.
– Выпуск шасси, – произнес оператор.
Я проверил опоры шасси. Они уже были выпущены, выполняя сейчас функцию основного аэродинамического тормоза, помогающего беспилотнику снижаться. На HUD-дисплее горели три маленьких зеленых значка, подтверждающих успешный выпуск опор.
– Шасси выпущено, три зеленые горят, – доложил я.
Впрочем, мы не особо доверяли этому индикатору.
– Прошу разрешения развернуть «шар», – сказал оператор средств обнаружения.
В первых полетах, когда пилоты только учились летать, операторы средств обнаружения редко манипулировали «шаром». В число тех немногочисленных случаев, когда они это делали, входила проверка положения шасси. Мы всегда считали визуальную проверку более надежной,