управления. По контейнеру прокатилось гулкое эхо, оповестившее экипаж, что мы пришли им на смену. Я стал ждать ответа.
Один ответный стук означал «ждать и быть готовыми войти».
Два удара – условный сигнал «войти».
Три удара – «замолчать и ждать».
Мы стояли неподалеку от оперативного центра «Хищников» на авиабазе ВВС США Неллис. Сегодня был мой первый день полетов совместно с 15-й разведывательной эскадрильей. Совсем недавно, в конце августа, 17-я перебазировалась в Неллис, и часть наших экипажей отрядили в 15-ю, чтобы они помогли ей поставить на ноги новый БВП.
ВВС разместили обе эскадрильи на территории, огороженной двухметровым забором из шлакобетонных блоков. Помимо оперативного пункта, здесь были сборные модульные сооружения на базе составленных вместе автомобильных трейлеров. В глубине лагеря одиноко стоял «Кадиллак», как мы называли передвижную уборную, совмещенную с душевой. Центр территории занимали несколько станций наземного управления, принадлежащих обеим эскадрильям. Я снова ходил в зеленом летном комбинезоне, так как теперь мы находились далеко от нашей прежней базы с ее влажным климатом. Был полдень, и высоко висящее над пустыней солнце безжалостно опаляло нас своими лучами. Сентябрь в Лас-Вегасе выдался жарким. В течение всего месяца температура не опускалась ниже 40 градусов по Цельсию. По крайней мере, жара была без влажности.
15-я эскадрилья запросила у нас помощи для поддержки своего нового боевого воздушного патруля. Им пока не хватало персонала для полноценной работы, а у 17-й имелось несколько незанятых летчиков, ожидавших, когда остальная часть эскадрильи возвратится в Лас-Вегас. Я не возражал насчет помощи коллегам. Все лучше, чем сидеть без дела. К тому же после долгого периода полетов над Афганистаном мне хотелось помочь нашим войскам в Ираке. Именно там в тот период происходили основные события.
Едва успело смолкнуть эхо от удара в дверь, как она резко распахнулась.
Из станции наземного управления выскочил пилот, блондин среднего роста и худощавого телосложения. Выглядел он злым, хотя я не видел причины, почему бы ему злиться, ведь мы пришли даже на пять минут раньше положенного. Пилот пронесся мимо меня и буркнул: «Самолет твой».
Прежде чем я успел произнести хоть слово, он скрылся за углом.
Какого черта?
Я просунул голову в бокс и увидел оператора средств обнаружения. Его лицо исказилось от ужаса. Он одними губами беззвучно произнес: «Что мне делать?»
Я подлетел к креслу и посмотрел на HUD-дисплей и экран системы слежения. Беспилотник прямым курсом шел к иранской границе.
Все было бы ничего, если бы «Хищник» летал над Багдадом.
Но этот «Хищник» находился к северу от Басры. Граница совсем близко. Летательный аппарат вот-вот вторгнется в иранское воздушное пространство.
Усаживаться времени не было. Я нажал кнопку отключения автопилота на ручке управления и стал плавно вводить беспилотник в глубокий крен, разворачивая его назад, в Ирак. Когда на карте экрана системы слежения черная линия, отмечающая государственную границу, почти слилась с символическим изображением беспилотника, я довел