Только согласно последним исследованиям нейрофизиологов и нейролингвистов средний человек начинает действовать через тридцать секунд после того, как мозг оценит ситуацию. Я много лет работал со сборными командами в разных видах спорта. Там, естественно, собирались не среднестатистические люди. У них реакция несравнимая, реакция почти моментальная. Надеюсь, и у вас тоже, и у ваших солдат… Вас трудно отнести к среднестатистическому человеку, который больше, к сожалению, спит, чем заставляет мозг работать или обучаться чему-то.
– Я на это скромно надеюсь. Иначе мне нечего было бы делать во главе взвода! – проявил я соответствующую скромность в самооценке.
Горохов мою скромность или совсем не заметил, или принял как должное и вполне естественное. По крайней мере, своей реакции на мои слова не показал, даже спустя тридцать секунд.
– А вот красная линия… Обратите внимание, командир. Сначала она идет параллельно другим. Это до наступления усталости. Это рядовой Максимов, кстати. Потом начинает постепенно понижаться вместе с другой линией. Рядовой Самойленко… Они вместе отстали. Понижение кривой линии – следствие подступившей усталости, что было зафиксировано энцефалографом в шлеме. Это – я про наступление момента усталости говорю – было на ваших глазах, командир. И на моих. Вот моя линия. Она идет параллельно линиям всего взвода. Здесь, на графике, я объясню, не указывается, кто в каком месте бежит. Здесь фиксируется только физическое напряжение и способность к дальнейшей нагрузке. Кто раньше других устает, у того ниже кривая линия графика.
– Тогда, судя по графику, вы уставали не больше солдат взвода, если не меньше, поскольку ваша линия находится выше среднего уровня взвода, – сделал я вывод, который меня удивил.
– Да. Так оно и было. Я был в состоянии бежать всю дистанцию до конца и даже мог бы вас всех обогнать. И у меня не было бы необходимости переходить на быстрый шаг. Я мог бежать всю дистанцию, не чувствуя усталости, – уверенно, если не сказать, излишне самоуверенно и даже самонадеянно, заявил он.
Я в ответ только усмехнулся, профессор это заметил. Он вообще был, как мне показалось, человеком чувствительным. И попытался объяснить свою уверенность доступным мне языком, иначе говоря, «объяснил на пальцах», как с круглыми дураками общаются:
– Это не моя в общем-то заслуга. Не заслуга моего организма и никак уж не заслуга моей тренированности. Вы же заметили у меня в руке флакончик с дыхательным препаратом. Я позволил себе несколько вдохов, то есть тройную или четверную порцию. Этого было достаточно, чтобы я мог бежать.
– И что? – Я предпочитал быть не круглым, а по крайней мере «квадратным дураком», то есть «дураком в квадрате», и не желал верить во всякие средства, способные сделать из человека суперчеловека. Я все это считал ненаучной фантастикой. В свое время я интересовался этой тематикой. Пересмотрел много фильмов, перечитал несколько книг и даже имел удовольствие посетить несколько лекций по данной