с места, он быстро зашагал прочь. Леуна же потерявшись во времени, глядя как тот уходит, потихоньку стала вспоминать, зачем пришла и также как он сорвалась с места, метнувшись к дереву, что все так же молило о помощи.
– Это, что сейчас было, Миктиан, ты сошел с ума, влюбиться в полуангела, это уже слишком! – несясь куда глаза глядят, он не переставая разговаривал сам с собой. – Ты никогда никого не любил, тебе чуждо это слово и чувство, у тебя куча женщин, да еще каких, на любой вкус, а ты выбрал маленькую невзрачную полукровку да еще и с ужасным характером. Мое сердце, как же бьется мое сердце! Нет, нет и нет, нужно срочно развернуться обратно, броситься к ней, обнять ее и сказать, что не хочу отпускать ее, нужно признаться ей во всем и будь, что будет. Она должна быть моей и только моей! – переходя на ор, он распугивал всех птиц и зверей. – Приди в себя, очнись, глупец, когда она узнает, кто ты, что ты будешь делать, думаешь она броситься тебе на шею и примет тебя таким какой ты есть! Она не твоя мать, которая приняла отца, мать была человеком, а она, ОНА полуангел. Все хватит, больше нельзя о ней думать и видеть ее, с глаз долой из сердца вон, забуду, точно забуду. Я окончательно схожу с ума, разговариваю сам с собой, за что мне все это. Хватит! – прокричав последние слова, он исчез, словно войдя в пустоту.
Закончив лечить дерево, у которого как оказалось гнили корни, Леуна поторопилась домой, не переставая думать о том, что случилось, и о не покидающем чувстве счастья, от которого подкашивались ноги и хотелось летать.
Добежав до дома, открыв резко дверь, она подбежала и захватила в крепкие объятия удивленную, стоявшую на кухне, всю в муке, Анне.
– О, Нана, я так соскучилась. – вымолвила она и слезы навернулись на ее глазах.
– Дорогая, с тобой все хорошо? Что стряслось? – слыша всхлипывания, она спросила тревожным голосом, отступив от нее на шаг, взяв за плечи и пристально рассматривая ее лицо. – Родная, я не понимаю, что с тобой, отчего эти слезы? Или это слезы счастья? Так – так, улыбка на лице, смущенный румянец, это похоже на, нет не может быть! Неужели моя малышка, мой ангелочек влюбилась, кто он? – вопросила Анне, не в силах больше совладать с собой и, упав на стул, разрыдалась ни с того, ни с сего.
– Нана, ты что, нет, нет, ни в кого я не влюбилась, просто по тебе соскучилась вот и расплакалась от счастья. Улыбка по той же причине, а румянец от того, что быстро бежала. – присев перед ней на колени, сжимая ее ладони, и прижавшись щекой, отозвалась Леуна.
– Точно? А то я было уже подумала, что замуж тебя отдавать буду, а ты совсем еще дитя у меня! Ты меня так огорошила, что я обо всем забыла, где Кенар с Китуной? – оглядываясь по сторонам, шмыгая носом, поинтересовалась она.
– Их нет Нана, я пришла чтобы взять нам поесть, по запаху чувствую, что ты приготовила как раз наш любимый мясной рулет. – расплываясь в улыбке, вымолвила она.
– Да, вот, все вас жду и пеку, знаю, что голодные прибежите. Сейчас все