навозу государства» и «вечно крепостным». Не поддаться на искушение демонтажа в своем сознании России – государства как воли и представления, Родины, своеобычной, для каждого особенной, но теплой, иначе накроют с головой ледяные волны злобы с пеной апатии. Было бы дурковато – назло власти отморозить свое сердце, ожесточиться, проклясть страну. Наоборот, в неприятии системы и либерал, и государственник должны ощутить единый гул, одну музыку, кровоточащую, солнечную – как патетично сказал западник Герцен по поводу славянофила Константина Аксакова: «Мы, точно головы орла, смотрели в разные стороны, но в нас билось одно сердце».
А не случится ли, что в момент падения лживой системы вся наша ведущая оппозиция начнет бессердечно топтать вчерашних гонителей, забыв о милости к падшим? Не будет ли оппозиция блевать взахлеб на фальшивые лозунги о величии, забыв о том, что подлинное величие необходимо?
С любовью к Родине и заботливостью о судьбе нашего народа, с милосердием – только так и такая победит оппозиция. Это востребовано вокруг и поможет быстро победить.
Патриотизм – это прежде всего чувство. А любовь трудно объяснить схемами.
Над моими словами, пожалуй, и рассмеются.
А, не дай бог, получится как всегда – хрястнет качелью возмездия по высокой башне, надломится вертикаль, побежит трещинами русская земля…
Давайте помнить, что нынешняя власть спекулирует на настроениях народа лозунгами вроде: «Россия, вперед!», но лозунг этот честно отвечает настроениям измочаленного народа. Россия должна быть большой, сильной, самостоятельной, и транслировать не столько нефть, сколько особый подход, свою идею, свет миру, добротолюбие.
Распад России – это нам грозит.
Кремль будет наш, но должно с любовью и решимостью удержать груз страны.
И мы узреем ненавязчивые очевидные признания: «Почет бюджетникам-героям – теперь зарплаты им утроим!» или: «Суверенная страна – олигархии хана», или: «Разорви чинуша смету – за коррупцию к ответу!», или: «У нас в стране свобода слова – указ Сергея Шаргунова».
До встречи.
Канонизация 90-х?
Однажды я написал роман «Ура!» и одну из глав назвал «Поздний совок».
Спелое золотое детство прощальной империи было в этой главе. Время, когда даже воздух казался густым, как кисель, каждая черта пейзажа обещала покой и достаток, на всем лежала сиреневатая магическая печать «Сделано в СССР». Помню возмущение критики. «Вот и до романтизации брежневизма докатились…» – едко недоумевал уважаемый критик Немзер. Позитивный взгляд на период мрущих один за другим генсеков казался противоестественным и эпатажным. Все это было еще до сериала «Брежнев» и иже с ним, до повального увлечения граждан ретро-мелодиями.
Сегодня глава «Поздний совок» стала явью. Страна бесконечно и сладко спекулирует на достижениях и образах позднего совка. И нравы тогда были чище, и государственный аппарат был, в общем-то, вегетарианский, и самая большая на свете территория скорее величественно развивалась,