разыскивать нашу конечную точку маршрута, цель нашего приезда сюда.
Радиолокационную роту нашли километрах в двух от окраины Жашкова на чистом ровном поле. Антенна РЛС П10, приёмо-передающая кабина (ППК) РЛС П20 прекрасно просматривались, так как ППК была установлена на специально возведенном возвышении, называемом в нашем обиходе аппарелью (хотя это и не совсем точно). На территории роты, когда мы подошли ближе, просматривались антенны радиовысотомера ПРВ-10, радиозапросчика НРЗ и связной передающей станции. Радиоприёмный пункт, куда нас и поселили, находился примерно в полутора километрах от основной позиции. Такое удаление радиоприёмного пункта вызывалось необходимостью уменьшения воздействия на приёмники помех, создаваемых работающими РЛС и связной КВ-радиостанцией. Таков реальный «растянутый» боевой порядок радиолокационной роты. На основной позиции все аппаратные машины были укрыты в специально отрытых капонирах, так что над поверхностью земли оставались только антенные системы.
Домик радиоприёмного пункта одновременно являлся и рабочим и спальным помещением для радиотелеграфистов и телефонистов. Радиосвязь была основным связующим звеном между КП полка, расположенного в Василькове и КТП роты (расстояние по прямой более 150 км). Проводная связь в те годы была развита слабо, работала неустойчиво, частично арендовалась у Министерства связи, поэтому надеяться на высокую надёжность её не приходилось. Такое положение было характерно для всей территории Европейской части СССР, а уж говорить о хорошей проводной связи в Сибири, на Дальнем Востоке, в северных районах, в Средней Азии и в Закавказье вообще не приходилось.
Постоянно на радиоприёмном пункте один телеграфист работал в командной сети, а второй – в сети оповещения. Через первого шли все команды из полка, через второго – вся информация о целях. Принятая информация обязательно записывалась в специальные журналы и немедленно по внутреннему телефону передавалась на КТП роты. Все команды, распоряжения, информация о целях и пр. шли в зашифрованном виде – это были наборы цифр, а «человеческие» слова отсутствовали. Кстати, что касается команд и распоряжений, то они были формализованы, а для их расшифровки использовались специальные блокноты, так что сам процесс прочтения команды много времени не занимал. Что касается информации в сети оповещения, то это были, в основном, координаты целей, которые без всякой дополнительной расшифровки наносились на планшет.
В минуты отдыха с боевым расчётом (я второй справа) радиоприёмного пункта. Это были солдаты (крайний справа сержант – начальник расчёта) второго и третьего года службы, высококлассные специалисты, крепкие, здоровые, рассудительные – вполне подготовленные для жизни, «настоящие мужики»
Меня поражало умение и оперативность телеграфистов моментально уловить именно свои позывные, выделяя их из общего довольно плотного информационного фона в каждой сети. Ответственность солдат-телеграфистов была