делать, как всерьез попытаться рассмотреть предложенные ему результаты.
Не говоря ни слова, он присел за ближайший стол и разложил перед собой несколько верхних листов из выданной ему пачки.
Спустя две минуты он чувствовал себя таким же ошеломленным, как в первые минуты пребывания в своем (ну ведь своем же?!) кабинете: на всех листах был один и тот же график, выглядевший как отражение абсолютно одинаковых колебаний неведомого показателя. Он поспешно перелистал всю пачку: дальше по-прежнему было все то же самое.
Он поднял потерянный взгляд на своих (точно своих?) подчиненных, устыдился читавшегося на их лицах крайнего ужаса, отшвырнул стул и почти выбежал из кабинета.
Стас ссыпался по лестнице на первый этаж и ворвался в комнату с табличкой «Психологическая лаборатория №1». Там сидела одинокая дама лет тридцати и задумчиво черкала что-то на бумаге.
Стас с места в карьер набросился на нее:
– Покажите мне, пожалуйста, что вы сегодня сделали?
Знакомый испуг в глазах, дрожащие руки – и протянутый ему лист с какой-то сложной схемой, состоящей из совершенно пустых квадратиков.
– И что это значит? – ехидно поинтересовался Стас.
– Не знаю… – почти со слезами в голосе выдавила из себя дама.
– Как это – не знаете?! – поразился Стас.
Какое-то время он ждал ответа, потом понял, что дождаться может только рыданий, и выскочил из кабинета так же стремительно, как вошел.
В коридоре он остановился перевести дух и хоть что-то попытаться подытожить. Впрочем, итог был один: у него, судя по всему, есть свой институт – и в этом институте никто не знает, чем занимается.
Подозрение, что он попал в реальность своей мечты, давно смутно таившееся где-то в глубине ошеломленных извилин, вывалилось наконец на поверхность Стасова сознания – чтобы тут же растаять, как ничем не подтвержденное.
Но тогда что, черт возьми, происходит?!
Стас рванул воротник свитера, который и без того был отчаянно растянут – как, впрочем, все воротники всех его свитеров, потому что он с детства не переносил никаких прикосновений к своей шее. Ему было нестерпимо душно и страшно. Интересно, есть в этом здании хоть какой-то выход на улицу?
Он почти побежал по коридору в поисках чего-то, напоминающего входную дверь. К его великому облегчению, дверь нашлась довольно быстро, и он выскочил наружу.
Новая реальность
Снаружи было небо и большой парк. В первую секунду Стас испытал острое облегчение: оказывается, та тяжелая плотная тьма за окном, колыхавшаяся его кабинета, состояла из огромных деревьев – сосен, кленов, тополей, туй, пальм… Никогда прежде он не видел столько разных деревьев в одном и том же обычном парке: несколько ботанических садов, в которых ему довелось бывать, в расчет не шли.
Он воззрился на небо: вдруг хоть это даст ему какую-никакую полезную информацию. Но через пару минут созерцания звездной россыпи он осознал, что понятия не имеет,