пора назад. Время не ждет. Она глубоко вздохнула, гадая, доведется ли ей снова приехать сюда, глотнуть вольного морского воздуха, послушать свист ветра, гулявшего в обломках скал, нагроможденных у подножия утесов.
Таггл, беря из рук Гастингс уздечку, тихонько шепнул ей на ухо:
– Лорд уже готов. Вас не смогли найти. Он не кричал, не ругался, говорил тихо, но всем ясно, что он недоволен. Он спрашивал у лорда Грилэма, не сбежали ли вы из дома, чтобы не выходить замуж. Лорд Грилэм уверял, что вы не настолько глупы.
– С какой стати кому-то могло прийти в голову, что я сбегу из дома? Я уже вернулась. Спасибо, Таггл. Позаботься о Марелле, она сильно устала.
Он искал ее? Но ведь из отпущенного времени у нее оставалось еще не менее часа. Она поспешила в главный зал, двери которого были распахнуты настежь, чтобы впустить под каменные своды немного тепла и света. Множество глаз смотрело в ее сторону, а перед ней, уперев руки в бока, стоял он.
– Ты и есть Гастингс Трент? Девица, которую я беру в жены?
Она испуганно молчала. И вдруг из-под туники Северна вылезла куница. Гастингс улыбнулась, протянув к зверьку руку.
– Не надо, он не всегда дружелюбен, может укусить.
Однако Трист и не думал кусать девицу, предназначенную хозяину в жены. Он довольно приподнял головку, когда она пощекотала белое пятнышко у него на подбородке, а потом так же внезапно опять спрятался под туникой.
– Да, я и есть Гастингс, – произнесла она, справившись с испугом. Если его не боится куница, то с какой стати ей трястись от ужаса. – А ты – Северн Лэнгторн. Человек, которого отец выбрал мне в мужья.
– Верно. От тебя пахнет лошадью, платье в грязи, а волосы в беспорядке, словно их кто-то нарочно растрепал. Иди к себе. Когда будешь готова, мы поженимся в опочивальне твоего отца.
– Была чрезвычайно рада с вами познакомиться! – крикнула Гастингс ему вслед. – Надеюсь, лорду Грилэму удалось обучить вас обхождению с дамами.
Северн застыл на месте, потом не спеша обернулся к ней и произнес:
– Тебе еще предстоит доказать, что ты не являешься дочерью своей матери. Может, тогда я и стану обращаться с тобой, как с леди. Ступай. Твой вид меня не радует.
Гастингс чуть не взорвалась от потока слов, просившихся наружу. Но тут из-за плеча хозяина снова выглянула куница. Зверек смотрел на нее, забавно покачивая головкой, и это было так уморительно, что Гастингс расхохоталась. Северн развернулся на месте и уставился на нее.
– Ты мне тоже не очень-то мил. Еще я ненавижу серое, – добавила Гастингс, убедившись, что он уже вне поля зрения, а возможно, и слуха.
Но в ответ кто-то рассмеялся. Неужели Северн Лэнгторн? Нет, это смеялся Грилэм де Мортон.
И вот она стоит у постели отца. Его глаза закрыты, дыхание частое, прерывистое.
– Отец, я здесь. Пора.
Открыв глаза, тот отшатнулся от нее, восклицая:
– Ты здесь? Ах, Жанет, ты здесь! Как ты сюда попала? Как?
– Я – Гастингс, отец, не Жанет. Я – не твоя жена. Я – твоя дочь. Твоя