Марат Шахманов

Уличный классик, или Записки на коленке. Нон-фикшен 88%


Скачать книгу

от государственных структур, оправдывали такую политику, называя её методом самообороны.

      Так думали те, кто еще не отвык думать и размышлять над собственным положением, месяцами, а то и годами, сидя в стенах лагерей. Следует заметить, что в каждом из таких лагерей для беженцев, действовал свой особый режим, в некоторых из них даже была проведена колючая поволока, пропускные пункты, охраняемые полицией и частной охраной. Сказать, что у обитателей этих «полу-пенитенциарных» учреждений не было никакой свободы нельзя, им разрешалось выходить, гулять по городу и предместьям, отовариваться хоть в бутиках, хоть где (на самом деле не совсем так, администрация лагерей пристально следила на что живут их подопечные, так как воровство в этой среде процветало и считалось чуть ли не достойным занятием), а если не было денег (а их всегда у честного азулянта было мало), то по лагерным купонам в специальных гуманитарных магазинах. Можно даже было съездить в соседний город или в ближайший лагерь к друзьям, если, конечно, расстояние не превышало сорока километров; дальше действовал закон ланд-крайза (ограниченной территории), за нарушение которого был предусмотрен штраф, а при последующих нарушениях, более суровые виды наказания, такие, как тюрьма и отказ от рассмотрения дела, что означало неминуемую депортацию. Но при всей строгости немецких законов в отношении к беженцам, люди жили, встречались, обживались небольшим скарбом, добытым на всевозможных шротах (свалках), женились и рожали детей.

      На этом празднике жизни он был чужим. Он не мог приспособиться к порядку, при котором человек, живя в условиях ограниченных возможностей, превращался в искателя лучшей жизни, которая заключалась в обыкновенном вещизме многих тех, кто прибыл сюда из стран бывшего Союза. На их фоне даже африканцы выглядели бессребрениками и менее потребителями, чем кто-либо. Однажды один из сыновей мамы-Африки в телефонном разговоре со своим отцом, отвечая на вопрос, почему, все его товарищи шлют домой деньги, а он не может прислать ни доллара, признавался:

      – Да, они тут наркотиками торгуют! Вот, откуда у них деньги! А я-то не торгую! – в сердцах отвечал сын, рассчитывая на то, что отец с одобрением воспримет столь веский аргумент.

      К своему удивлению в ответ он услышал:

      – А ты, дурак, почему не торгуешь? Торгуй и ты, тогда будут деньги!

      Воровство в магазинах и прочие виды незаконного азулянтского предпринимательства абсолютно не прельщали его. В его голове жила одна мысль – реализовать свои способности и найти ту, которая оценит его по достоинству. Может быть, в этом было немало эгоизма, мыслей о самом себе, но по-другому он не мыслил…

      Он был человеком спокойного склада характера, несмотря на его увлечения спортом и, порой, грубый нрав, проявлявшийся в различных ситуациях, где, как ему казалось, ущемлялась справедливость. Это