опыте и понимании причин человеческих поступков. То есть материях неточных и относительных. Что безмерно раздражало Лебедева. Особенно когда психологика приносила неожиданный результат.
– И что вы от меня ждете? – немного раздраженно спросил он.
– Время смерти мне известно, – ответил Ванзаров. Сейчас надо было взвешивать каждое слово. Психологика успешно работала не только против преступников. Оттого, вероятно, Лебедев и не любил ее.
– Да, мне сообщили. Кстати, этот Шадрин, санитар, толковый малый. Помог тело перенести и вообще дельно рассуждает…
– Рад слышать.
Лебедев скомкал в кулаке сигарку и швырнул под ноги.
– А вот мне радоваться нечему.
– Кроме вас, некому ответить на второй главный вопрос, – как мог мягко, сказал Ванзаров.
– Это какой же?
– Как такое возможно…
– И что вы от меня хотите услышать?
– То, что может сказать только великий криминалист.
Аполлон Григорьевич раздраженно отмахнулся.
– Перестаньте, друг мой, не пытайтесь ко мне подлизываться. Ваши старания вижу на три шага вперед.
– Неужели все так плохо? – спросил Ванзаров.
– Плохо то, что я не могу признавать очевидный факт. И, тем не менее, это есть. Доказательство лежит на столе в мертвецкой…
– Почему не можете?
Лебедев широко развел руками.
– А то вы не понимаете! Девицу, симпатичную, надо сказать, нашпиговали, как поросенка чесноком!
– Вам такое попадалось?
– Чтобы молодое человеческое тело в двух десятках мест продырявили толстым шилом или заостренным прутом, а потом в эти дырки воткнули ветки, как в клумбу? Причем воткнули так, чтобы вытащить было невозможно: изнутри обломки веток загнуты и упираются в кожный покров? Нет, мне такое не попадалось!
– Там у нее на груди еще…
– Это сущий пустяк! – Аполлон Григорьевич резким жестом словно бы отмел возражения. – Всего лишь срезали кожу тонкими полосками вроде какого-то иероглифа.
– Астрологический знак, – сказал Ванзаров.
– Что?
– Знак Льва.
– О, ну тогда совсем другое дело! – и криминалист выразился так, что уши матерого извозчика покраснели бы от стыда.
Этому Ванзаров был рад: Лебедев выпустил пар и теперь способен нормально вести беседу.
– Аполлон Григорьевич, объясните, каким образом барышня с такими ранами смогла прожить не менее двенадцати часов, при этом была счастлива, передвигалась сама и, по словам свидетелей, танцевала?
– Для танцев у нее отлично развита мускулатура икр. И имеются мозоли на пальцах ног, что говорит вот о чем – она танцует много и часто, – последовал уклончивый ответ.
– Разве человеческий организм может вынести такое страдание?
– Не только страдание, там налицо заражение крови, кровопотеря.
– Каков ваш вердикт? –