пробежала глазами страницы две глупого французского романа – и заснула, вся чистая и холодная в чистом и душистом белье”. – Так часто засыпаю и я, чувствуя себя вполне похожей на эту героиню.
Нет, она не была ею. Одинцова была богатой, красивой и свободной, а Лиза – бедной, невзрачной и зависимой.
Между тем в доме начинают появляться свахи. Этот надежный, проверенный веками институт сводничества вызывает у Дьяконовой омерзение. На нее смотрят как на “товар”, на который берутся найти “покупателя”.
Свахи взялись за дело очень усердно и по-старинному: предлагают “показать” меня женихам… О Господи, мало, видно, еще подлости и гадости людской на земле! Наши женихи и обожатели, нажившись вдоволь со всякими… идут теперь справляться о приданом, о нашей нравственности, чтобы жениться “как все порядочные люди”! Я встала на колени и, вместо молитвы, горько заплакала.
Положение Дьяконовой незавидно. В отличие от Одинцовой, у нее нет никаких гражданских прав. А какими вообще правами обладала женщина в России конца XIX века?
1) Женщина до 21 года не имела права на отдельный вид на жительство без разрешения отца (в случае его смерти – матери или опекуна) или мужа.
2) Брак в России был церковным, и поэтому развод являлся крайне сложной процедурой, причиной для которого могли быть только два основания: измена одного из супругов или ее (его) неспособность к деторождению (в этом случае половое соитие считалось греховным, потому что не оправдывалось рождением детей). Но каждое из этих оснований требовало очень весомых доказательств, которые рассматривала духовная консистория, что превращало развод не просто в сложную, но и в унизительную процедуру.
(Кстати, не зная этого, мы никогда не поймем таких произведений, как пьеса Толстого “Живой труп” или рассказ Чехова “Дама с собачкой”. Почему, вместо того чтобы развестись со своей женой Лизой и позволить ей выйти замуж за Каренина, Федор Протасов устраивает запутанную историю с фиктивным самоубийством? Почему не могут обрести счастье Дмитрий Гуров и Анна Дидериц? Да потому что поменять семью в XIX веке было очень трудно.)
3) Женская часть наследства была намного меньше, чем мужская. Из родительского наследства дочери получали одну четырнадцатую часть движимого имущества и одну восьмую – недвижимого; остальное поровну делилось между сыновьями.
4) Для поступления на учебу и устройства на работу женщине требовалось письменное согласие отца или мужа.
Лиза все это прекрасно знала. Понятно, почему ей так нравилась Одинцова. Потому что была богатой вдовой.
Мы можем догадаться, что происходило в доме Дьяконовых, когда Лиза заявила матери о своем нежелании выходить замуж и решении поступить на Бестужевские женские курсы. Лиза скупо пишет об этом, умалчивая детали, но несложно догадаться, что в доме начался кошмар!
Мать видит всё по-своему, как она привыкла понимать эти вещи. Она подозревает