что делать до этого?
Именно в тот момент ее посетила мысль о велосипедной прогулке.
«Почему бы нам не прогуляться прямо сейчас, – подумала она, – Я давно собиралась пройти по новым магазинам. Потом ближе к двенадцати можно было бы свернуть на набережную. Там тень и в жару будет довольно комфортно. Много аттракционов для Макса. До ресторана «Марсель» с его летним кафе, опять же, рукой подать. Встречусь с Риммой, проведем там пару часов с вредными чипсами и пивом и вернемся домой к любимому и такому полезному для здоровья дивану».
Теперь стоя, возле врезавшейся в угол дома «Скании», Катя вспомнила, что она сама предложила ему взять велосипед.
На глаза навернулись слезы.
– Прости Макс… Это я во всем виновата. Если б не я… дура… черт, какая я дура!
6.
Пока она переходила от одного магазина к другому, Макс то немного обгонял ее, то отставал.
Меряя футболку в «Оджи» Катя следила за ним через окно. Ей понравилась надпись «Fuck Google Ask Me» на одной из футболок, но она так и не решилась ее купить. Ходить в ней было слишком рискованно: многие представители мужского пола уже хорошо выучили по американским триллерам и боевикам некоторые из этих слов, но всё ещё не были способны понять смысл составленного предложения. Имелась большая вероятность того, что они поймут эту надпись как призыв к действию или как сигнал о легкодоступности того, что эта футболка могла скрывать.
Максим все это время нарезал круги вокруг овальной клумбы, где стояла цветочная скульптура, впервые созданная к прошлогоднему дню города, проведенному с большой помпой, бесплатными пирогами и грандиозным фейерверком. В скульптуре с огромным трудом можно было узнать стерлядь: рыбу, присутствующую на гербе города, и являющуюся его символом. Катя заметила в скульптуре рыбьи черты только после подсказки со стороны подруги, а Максим до сих пор был уверен, что это стрекоза. Он называл ее Стрекозомонстрой, мог подробно расписать образ жизни этого чудовища и даже показал хвост с ядовитым жалом как у осы, только намного тоньше, длиннее и острее.
Потом Катя перешла в «Остин», где ей приглянулась «ветровка», а Максим переехал к следующему газону, называвшемуся у горожан «садом камней». На хаотично раскиданных огромных валунах были выбиты изречения философов и писателей. Один из камней запомнился Кате фразой – «Когда идет дождь кажется, что вот-вот что-то вспомниться». Эти слова отчего-то сразу вонзились глубоко в сердце и торчали в нем подобно занозе, вокруг которой растекалась темная вода печали, тоски и боли. Может из-за того, что всякий раз, проходя мимо сада камней, и замечая ее, она вспоминала погибших родителей?
На набережной, как всегда, было многолюдно. Мамаши с сыновьями, папаши с колясками. Подростки, гоняющие на скейтах и роликовых коньках. Катей овладела легкая летняя сонливость, захотелось спрятаться в малолюдную тень с холодной газировкой или пивом и закрыть глаза. Она предложила Максу попрыгать в надувном замке или покататься с горок (пока он будет увлечен своими детскими забавами, Катя могла бы посидеть на пустой скамейке вдали от центральной