Дочерью был горд.
Надо сказать, что этот «Орлёнок» зелёного цвета, когда достался Соне, был уже изрядно потрёпан Мишей и его товарищами. Тормоз велосипед имел ножной – надо было крутануть педали назад, чтобы затормозить. И самое скверное, что тормоза эти были неисправны: педали назад порой прокручивались вместо того, чтобы тормозить. Но Соня уже стала асом и аккуратно нащупывала момент, когда тормоз сработает, а не прокрутится. На велике, конечно, катался весь двор. Не у всех было достаточно средств, чтобы купить своему ребёнку велосипед, и к Соньке выстраивалась очередь из девчонок и мальчишек: «Дай покататься!» Она не отказывала никому и каталась по очереди со всеми. Улица Пивченкова, где они жили, была тихая, машин совсем мало, и дети катались даже по проезжей части, строго у правой обочины. Происшествий не было.
В этот период с Сонькой случилась странная перемена в характере. Бойкая, общительная и даже артистичная девочка вдруг стала стеснительной. В школе она по-прежнему тянула руку и громко отвечала всё, что знает. Знает – вот ключевое слово! А в быту появились новые обязанности, расширился круг короткого общения с незнакомыми людьми, и тут Соньку терзали сомнения, всё ли она правильно делает и как можно поступить, а как нельзя. Десятки раз ходила Соня с мамой в магазин, стояла с ней в очереди в кассу, а потом с чеком в очереди к прилавку (супермаркетов с тележками тогда не было). Кстати, в шестидесятых, когда вдруг из магазинов пропала мука, если её завозили, выстраивались жуткие очереди. Давали по два килограмма в одни руки. Значит, если мама и Соня были вдвоём, им полагалось уже четыре килограмма. Так некоторые женщины, стоявшие в очереди неподалёку, просили у Нины Борисовны: «Можно Вашу девочку на пять минут?» Мама кивала, отходила в сторонку, и Соня стояла рядом с чужой тётей, помогая ей тем самым получить ещё два килограмма муки. Да-а-а, не удалось Никите Сергеевичу заменить пшеницу кукурузой.
Будучи школьницей, Сонька прекрасно различала достоинство всех купюр и монет. Однако, когда мама попросила её самостоятельно сходить в магазин за сливочным маслом, Сонька вдруг испугалась и заупрямилась:
– А как я его куплю?
– Очень просто. Придёшь в магазин и пойдёшь в кассу. Когда подойдёт твоя очередь, протянешь кассиру рубль и скажешь: «Двести граммов масла, пожалуйста». Мы же с тобой много раз это делали!
– А дальше?
– А дальше она пробьёт тебе чек на 72 копейки и даст сдачу с рубля – 28 копеек.
– А дальше?
– Подойдёшь к прилавку, отдашь чек и возьмёшь масло.
– А что я скажу продавщице?
– Да то же самое: «Двести граммов масла, пожалуйста». Она взвесит и отдаст тебе масло.
Сонька волновалась ужасно. Ей казалось невозможным, забирая сдачу, успеть её посчитать и при этом не задерживать очередь. Ей казалось, что в очереди к прилавку её вообще не воспримут серьёзно, как самостоятельного покупателя, будут обходить, чтоб под ногами не мешалась, и она никогда не достоится. Во избежание этой неприятности Сонька высоко держала руку с чеком, давая понять окружающим,