кольца, обручальное и венчальное. То есть она еврейка, она, наверное, не венчалась… – на послевоенном снимке мать тоже блистала драгоценностями. Поморгав уставшими глазами, Павел снял конструкцию, позаимствованную в комнате пребывающего в Кащенко мастера из «Металлоремонта». Аня считала, что он принес вещь из школьной мастерской:
– И пусть считает, – вздохнул Павел, – не надо им с Надей знать о Дануте… – он ожидал встречи с девушкой на выходных. Подросток поймал себя на улыбке:
– Я волновался, что она догадается о моей неопытности, но все прошло хорошо, даже очень хорошо… – он помнил низкий стон девушки, горячий шепот:
– Еще, еще, милый… – акцент становился сильнее, она хватала губами воздух:
– Кохам че, бардзо кохам… – его не интересовало, с кем Данута встречалась раньше:
– Главное, что теперь мы вместе. Потом я ей во всем признаюсь. Когда мне исполнится восемнадцать, мы сможем пожениться… – вспомнив о Комитете, Павел дернул щекой: —
Пошли они к черту. Однако надо вести себя осторожно, иначе меня могут навсегда разлучить и с Надей и Аней, и с Данутой… – такого он позволять не собирался. Взяв у сестры сигарету, Павел затянулся ароматным дымом:
– У нее другое кольцо, – подросток помолчал, – обручального нет, а венчальное другое. Я все промерил… – он повертел ювелирный пинцет, – у колец разная ширина… – Аня вглядывалась в счастливое лицо матери на послевоенной фотографии. Отец тоже улыбался:
– Но не так, как она, – поняла девушка, – он смотрит на маму, словно победитель, словно он ее завоевал… – мать опустила взгляд к спокойно спящим младенцам. За диваном, в роскошной гостиной виллы, стояла наряженная елка. Присев на край стола, Аня в который раз взялась за отпечаток довоенного фото:
– Понятно, что другое, – задумчиво отозвалась девушка, – отец подарил ей новое кольцо, когда они поженились. То есть мы не знаем, заключали ли они официальный брак… – первый муж матери, если верить журналу, был именно, что официальным:
– Банкет на пять сотен человек в отеле «Риц», медовый месяц на семейной вилле на Лазурном Береге… – Аня потушила окурок, – здесь говорится, что Тетанже богатейшие виноделы… – о происхождении матери в статье не упоминалось:
– Но это она на обрывке газеты с бюстом Марианны, – вспомнила Аня, – в журнале пишут, что она позировала скульптору для конкурса, что стала второй по красоте девушкой Франции… – до замужества мать работала моделью в ателье хорошо известной Ане мадам Скиапарелли. С Парижем они никак связаться не могли:
– Неизвестно, что случилось с месье Тетанже, – сказала Аня брату, – скорее всего, он умер или погиб на войне. Мама стала подпольщицей, встретила папу… – она добавила:
– Может быть, мама решила отомстить немцам за смерть первого мужа… – все письма, уходящие за границу, перлюстрировались:
– Даже если передать конверт кому-то из французских