Орде дань до тех пор, пока она снова не распадалась на разрозненные племена кочевников.
В ночной степи, под ясным звездным небом горел большой костер. Вокруг костра сидели краснокожие воины в старинных традиционных одеждах, сделанных из охотничьих трофеев: кожи и шкур животных, украшенных клыками и когтями зверей. Сейчас уже трудно встретить краснокожего в таком одеянии, многие предпочитают носить трофеи, снятые с двуногих врагов, а некоторые, приноровившиеся к торговле, и вовсе заказывают себе легкие кожаные доспехи у желтокожих.
Но сегодняшняя летняя ночь была особенной – «Ночь откровений», когда духи огня общаются со смертными, открывая завесу грядущего, а все тайное становится явным. Когда ложь и обман сгорают в большом костре примирения, и каждый воин может в братском кругу покаяться в содеянном и сокрытом, не боясь осуждения.
Шаман приступил к ритуалу, достав большую длинную трубку и набив в чашу особую смесь, специально приготовленную к празднику. Раскурив трубку от уголька из костра, он сделал несколько глубоких затяжек, выпустил дым во все стороны света и отправил трубку по кругу.
Дым вздымался от костра, окуривая небо, дым из трубки обволакивал воинов. Каждый делал несколько затяжек и передавал ее дальше, всматриваясь в языки пламени, пляшущие в костре.
Снопы искр взлетали к звездам, угли потрескивали в костре, пламя танцевало в кругу воинов, а огонь в трубке дышал и разгорался, освещая задумчивые лица краснокожих.
– Вижу, вижу! – вдруг вскричал шаман. – Грядет день, придет час, явится на просторы степи из далекой страны славный рыжебородый вождь – непобедимый воин. Он объединит многочисленные племена краснокожих, и настанет время Великой Орды.
Все одобрительно загудели, закивали головами, некоторые захлопали в ладоши. «Да сбудется реченное!» – восклицали одни. «Слава Орде!» – кричали другие.
Дальше каждый по очереди описывал свои видения и думы. Кто-то громко смеялся, не в силах говорить от восторга, кто-то тихо плакал и просил прощения. Так шло время, трубка сделала три круга, каждый мог высказаться и открыть душу. Воины курили, обращаясь в центр, к огню, говорили слова благодарности и добрые пожелания, делали затяжку и передавали трубку дальше, глядя в глаза друг другу.
Когда трубку выкурили, а пламя костра исчезло, оставив груду рубиновых углей, шаман громким басом затянул старинную степную песню, а ему припевом вторило многоголосие воинов, сидящих у догорающего костра.
Дух Огня
Я – Дух Огня, дитя Стихии.
Мне нравятся таверны, очаг – мой дом.
Подойди ко мне ближе и присядь.
Взгляни на меня, в твоих глазах запляшут отблески пламени, и, возможно, ты что-то увидишь.
Прислушайся к треску угольков, и, возможно, ты что-то услышишь.
Протяни ко мне свои ладони, и я согрею их своим теплом.
Поведай мне свои мысли, и я сохраню