не спешил. Его моя нервозность только забавляла. Поэтому, открыв дверь, он вышел и не спеша пошёл по узкому коридору, увешанному красочными картинами с изображенными на них богато разодетыми кентанцами.
Так кошак же наследник правящей семьи Кентана… принц…
Возможно, мы сейчас на Кентане, но какая теперь разница…
Я вперила ненавидящий взгляд прямо между лопаток идущего впереди иноземца. Меня в нем раздражало буквально все: белые длинные волосы, спускающиеся ниже лопаток; темно-зеленый длиннополый пиджак, на котором эти волосы покоились; бесшумная скользящая походка, которая живо напомнила мне моего лорди; торчащие острые кончики ушей, которые также напоминали…
Фыркнула, отгоняя черноту омута отчаяния, за край которого опасно было заглядывать – можно и не вернуться. Я это точно знала.
Осмотрелась, запоминая количество дверей и поворотов, которые миновали. Коридор закончился, резко уперевшись в огромный зал. Кентанец так же резко остановился, а я, не успев затормозить, врезалась в этот самый зелёный пиджак, больно ткнувшись носом в чересчур твёрдую спину. Отскочила прочь, зашипев от отвращения. Иноземец обернулся, рассекая воздух пылающим взглядом желтых кошачьих глаз. Думаю, сейчас мой взгляд не отличался от его, потому что сдерживаемая ненависть вырвалась наружу, стирая все это напускное благоразумие. Вот она истинная я…
Детские голоса ворвались в звенящее от напряжения пространство и разом стёрли всю невменяемость праведного гнева. Я растерянно заморгала, заглядывая за кентанца, мгновенно потерявшего всю свою значимость в моем мире.
Разрумянившиеся, в разноцветных комбинезонах, подбитых белым мехом, мои малыши неслись ко мне через огромный зал, разделяющий нас. За ними плёлся поникший и пятнистый, насколько это можно было судить по лицу, остальная часть туловища была затянута ярко оранжевым комбинезоном, взмокший и какой-то потерянный Пиксли.
Не обращая более внимания на кентанца, побежала навстречу радостно голосящим детям.
Милые мои, целые и невредимые…
Не смогла заметить тот момент, когда опустилась на колени, обняв всех карапузиков. Зарылась в них лицом. От малышей повеяло морозным воздухом. Ровно на мгновение дети притихли, обнимая меня в ответ. А потом заговорили почти одновременно, а я обнимала каждого и осматривала с головы до ног, пытаясь наконец осознать тот факт, что с моими карапузами все в порядке.
– Древоухие васпоги! – восторженно выговорила Кэти, округлив и без того огромные горящие от восторга глазища.
– Они прыгают на пятнадцать метров и у них восемь лап, – перенял инициативу у сестры Поль и, подобравшись, попытался прыгнуть, видимо, на 15 метров. Приземлился почти там же, где и стоял, но сей факт гордости за содеянное не уменьшил. Поэтому, подбоченившись, малыш взглянул на меня, ожидая услышать заслуженную похвалу. Я вот уже в который раз искренне улыбнулась. Это так естественно быть счастливой рядом с моими детьми…
– Это