к вам.
– А что так? По моим сведениям, дело давно прекращено. Ваш следователь и прекратил, Федонин, кажется?
– Приостановлено оно было. За неустановлением виновного.
– Виновного? Это кого же? – на лице капитана читалось нескрываемое удивление.
– А попытку поджога забыл, Пётр Иванович? Проникновение в архив? Да и по эпизоду гибели дочери Хансултанова полной ясности не имеется, – я умышленно промолчал о заключении ленинградских экспертов по микрочастицам, Федонин не афишировал действительную причину гибели Топоркова, считал, имеется в этом нужда.
– Попытка поджога? – Квашнин подскочил со стула. – Да это же мелочовка! А девчонка при чём? Она сама под лёд залетела на собственной машине! Мудрецы у вас в облпрокуратуре! А нам, на местах, выкручивайся!
– Ты бы не возмущался, Пётр Иванович, – попробовал я остудить его пыл. – Федонин по поручению прокурора области мне дело передал. Я его от корки до корки изучил и не сказал бы, что милиция по нему горы наворотила. Федонин пахал, и госбезопасность кое-что проверяла, а ваш райотдел, как ни странно, отписками занимался.
– Неправда! Я формалистом не был! И ребята у меня в уголовке зря хлеб не жуют! – Квашнин аж зарделся от гнева, здорово я его пронял. – Не тебе бросаться такими словами, Данила Павлович… Быстро забыл, как хлебали из одной чашки!
– Успокойся, – сбавил я. – Кто же готовил ответы, которые Каримов подписывал? Глянь сюда! – Я раскрыл папку и показал ему ответ в полстраницы на запрос Федонина. – Знаешь, сколько здесь таких пустых бумажек? Старший следователь шлёт поручение Лудонину, а вы ему в две строчки отписку фигуете! Это как понимать?
– Где? – сунулся в папку Квашнин.
Я палец не пожалел, поводил по бумаге с чувством:
– Читай! Везде одно и то же: «свидетели не найдены», «факты не подтвердились», «установить очевидцев не представляется возможным»… Где же ваша работа?
– В глаза не видел! – Квашнин оторвался от бумаг, взмолился: – Никаких поручений по делу Топоркова уголовный розыск не исполнял…
– Выходит, начальник милиции кому-то другому поручал задания старшего следователя? Не сам же он строчил такие ответы? Думай, что говоришь!
Капитан Квашнин развёл руками.
По стопочке выпить нам так и не пришлось, а чаем Квашнин запоил меня до тошноты. Допоздна засиделись, но Каримова так и не дождались. Уже в десятом часу вечера из райкома позвонили дежурному, что совещание продолжается.
Засыпая, я подумал, что моему визиту искренне радовались только бескорыстный Моисей Моисеевич и верный пёс Мурло.
Утром мне предстоял визит в районное отделение госбезопасности. В приёмной молодящаяся женщина, поливавшая цветочки на подоконнике, попросила подождать, кивнув на стул – шеф говорил по телефону. Постепенно накаляясь, словно чайник на плите, я просидел с полчаса. Наконец секретарша любезно открыла передо мной дверь.
Царапкин, новый начальник, сменивший Усыкина, встретил меня настороженно, хмуро и неторопливо поинтересовался причинами визита; неторопливость его