заказчика «Смелых людей». Сталину нужен был советский вестерн. Причем, в данном словосочетании именно термин «вестерн» был определяющим. Вождю был потребен фильм для души. Разумеется, все советские «приличия» должны были быть соблюдены, но главное, чтобы был размах прерий (они же степи), всадники и лошади. Большое приключение должно было править бал. Так и получилось. А уж после смерти вождя и его последующего разоблачения остальные портреты из финального эпизода исчезли вслед за ликом Берии.
Конечно, резать фильмы нехорошо. Картина должна существовать в том виде, в котором завершена постановщиком. И правильно делает Госфильмофонд, восстанавливая сейчас первозданный облик советской киноклассики.
Следует лишь удивиться тому, что в данном случае цензура, преследуя чисто политические цели, достигла незапланированного художественного результата.
Лишившись финальных начальственных ликов, «Смелые люди» завершаются триумфом Васи Говорухина. Он выиграл заезд. Он – рекордсмен. Генерал, передающий ему Кубок Победы на нейтральном фоне, воспринимается (и является!) фигурой второстепенной, технической. Народ аплодирует герою, качает его, а в самом последнем кадре фильма еще раз устраивает овацию. Причем, рядом с Васей стоят Надя, ее дедушка и добрый дядя Степан.
Абсолютно нетипичный финал для советской картины начала пятидесятых – и абсолютно типичное завершение вестерна. Ведь в этом жанре герой один. Он совершает свои героические поступки не по приказу Вождя, а потому что – герой и все тут! У него, разумеется, должна быть возлюбленная, которую нужно спасать из лап негодяев. Не обойтись герою и без добрых помощников. Но и друзья, и красавица – лишь окружение героя. Главные дела он вершит сам, опираясь на свою силу, ловкость и храбрость.
Именно таков Вася Говорухин. А то, что он недостаточно высок и статен, так для жокея это и нужно. Небольшой, юркий, ершистый Сергей Гурзо на многие годы стал кумиром советских зрителей. Ведь своим Васей он внушал им иллюзию – и в Советском Союзе можно самостоятельно действовать, самостоятельно думать, самостоятельно побеждать. Тот факт, что в пятидесятом году это было в высшей степени нереально, первыми зрителями, наверное, осознавался, но отношение к кинематографу, как к сказке, как к великой иллюзии, позволяло не видеть здесь противоречия. Ведь это же кино!
Ведь это же вестерн, добавим мы сегодня. Он не показывает жизнь такой, какая она есть. В его сюжетной конструкции главное – идеальное поведение идеального человека в идеальных обстоятельствах. Именно этого хотел Сталин. Именно это предоставили ему, а заодно и всей стране, кинематографисты. Именно за это вождь наградил их. Именно поэтому позволили некоторые отступления от канонов, утвержденных им же для советских фильмов.
Где-то в мемуарной литературе промелькнуло упоминание о том, как Юдин, вспоминая о съемках «Смелых людей», жаловался на чрезмерный контроль со стороны начальства. Вряд ли он лукавил. Именно так все и было. Заказ Вождя должен был быть выполненным