ну как для вечеринок или выставок. Это была ночь со вторника на среду. Я кинул ссылки в соцсети и лег спать. Проснулся от звонка английского телевидения: „Это вы готовите революцию в России?“ К этому моменту там уже записались 25 тысяч человек. Я оказался обладателем непонятного ресурса. Ивенты в фейсбуке не рассчитаны на такое количество участников, поэтому я не мог добавить других администраторов. Мне звонили из Солидарности (те немногие, кого не задержали 5 декабря), говорили, что не понимают, что делать с этими десятками тысяч человек, которые я к ним собрался привести. Я оказался на ужине неравнодушной интеллигенции (назовем это так) у Сергея Пархоменко. Через Алексея Венедиктова (его там не было) до нее был доведен однозначный месседж: акцию надо перенести в другое место, у стен Кремля будет Минск-2 и даже похуже. Восьмого декабря шли переговоры. Пархоменко и Рыжков собственно. Немцов прилетел в Москву только поздно вечером. Чем я занимался все это время? Я практически не спал все три дня до митинга. Будучи несменяемым модератором ивента в фейсбуке, я отвечал на все вопросы людей. 90 процентов из них никогда не были на протестных акциях. Спрашивали надо ли надеть мотоциклетный шлем и будут ли их бить дубинками? Спрашивали можно ли прийти с маленькими детьми или со старушкой-матерью. Очень много таких вопросов было. В ночь с 8 на 9 декабря Пархоменко, Рыжков и Немцов достигли договоренности о „30 тысячах на Болотной“. И позвонили мне. Я нажал кнопку отредактировать и отредактировал. Возможно, я был не прав. Но я хочу, чтобы вы поставили себя на мое место тогда и сказали, что бы ответили всем этим людям, которые никогда не были на митинге и хотели прийти туда с шарами, цветами и грудными детьми. Впрочем, наверняка, можно было найти и лучшее решение. Я его не нашел».
Похоже на «чистуху» – на чистосердечное признание.
Голос Лимонова и нацболов был несопоставим с совокупной мощью либеральных медиа и коллаборационисты победили. Не зря они тренировались в свое время на Триумфальной. Причем, примерно в том же составе. Надеюсь, что последующие события 2014—2015 годов, Русская весна в Крыму, события на Донбассе принесли им немало горьких раздумий. В отличие от нацболов, которые их как раз приветствовали.
Ну, а в тот трагический день нацболы были единственными, кто явился на площадь Революции и отказался ее покидать. Понимая, впрочем, что это жест отчаяния. Однако История иногда требует таких жестов. Триста спартанцев – это про тот самый день, про тот митинг. Солировал Лимонов, пришел ему подсобить Захар Прилепин. Пока немногие спасали честь оппозиции сводный отряд либералов во главе с Немцовым уводил через Лубянку заблудших рассерженных горожан на «правильное», согласованное с властью место – Болотную. «Они [кремлевские] мне памятник должны поставить на Лубянке,» – признавался Немцов в частных разговорах, опубликованных позднее LifeNews. Но все это уже