предотвратить.
– Аварию вы хотя бы видели? – с надеждой спрашивает он.
От этого взгляда становится не по себе.
– Я знала об ударе, дыме и едком запахе гари, о потере сознания…
– Отлично, – искренне радуется он. – Когда вы это увидели?
– За шестьдесят секунд.
– Как вы узнаёте, сколько времени осталось до этого события?
– Я просто это знаю, – и, помолчав, добавляю: – Мне надоело отвечать на вопросы.
– Нет проблем… – неожиданно быстро соглашается он. – Тогда задавайте вопросы.
Молчу, пытаюсь прислушаться к своим ощущениям и понять, удалось ли Максу посеять зерно сомнения в моей голове? Безусловно, он использует сомнительные методы, игры на грани. Но что-то в нём, несомненно… цепляет. Макс благодушно позволяет мне откровенно его рассматривать. И как бы искренне мне ни хотелось принизить его, не могу не отметить мужественные черты лица, волевой подбородок. В зависимости от освещения и эмоций его карие глаза меняют цвет, становясь янтарными. Он, слегка щурясь на солнце, смотрит вдаль. Надо отметить, держится с достоинством, при этом без высокомерия и надменности. Его можно назвать обаятельным, располагающим к общению. Такие люди успешны во всём, легко идут по жизни, не обременены обязанностями или ответственностью… Им многого удаётся добиться, лишь улыбнувшись. Макс переводит взгляд на меня, на его лице появляется искренняя улыбка. Отвожу взгляд в сторону. Он уверен в успехе и собственной неотразимости. Не в этой ситуации, Макс, не в этой…
– Если я солгала, и никаких видений у меня нет и никогда не было? – опустив глаза, спрашиваю я.
Улыбка сходит с его лица. Кажется, он в недоумении. Макс подходит ко мне на расстояние вытянутой руки и наклоняется к лицу.
– А вот этого я не слышал, – шепчет он. – Если сейчас станете утверждать, что не умеете предвидеть будущее, оказались здесь совершенно случайно или не справитесь с возложенными на вас обязанностями, то убедить работодателя сохранить вам жизнь мне будет крайне трудно.
– Какие у меня гарантии, что меня не убьют после выполнения условий нашего договора, или, в случае успеха, не сделают рабыней до конца дней? – приблизившись к нему и пристально смотря в глаза, не громко, но чётко спрашиваю я.
Макс окидывает взглядом балкон, часть дома, дверной проём.
– Никто никаких гарантий вам не даст, Ирэн, – продолжая смотреть мне в глаза, чуть громче, чем ранее, говорит он. – Боюсь, вы сейчас не в том положении, чтобы ждать каких-то заверений. Давайте рассуждать логически. Мой работодатель проявляет гостеприимство и толерантность, позволяя чувствовать себя вполне естественно и свободно, однако не стоит забывать о том, что вас похитили.
– Благодаря вам я об этом никогда не забываю.
– Откуда в вас столько ненависти? Вы ведь даже не знаете меня.
Он замолкает, на его лице искреннее недоумение. А какой реакции он от меня ожидал? Благодарности за то, что моя жизнь однажды утром кардинально изменилась? Признательности за то, что я